И тогда мечты сбудутся

Май Анна

Роберто меж тем прибежал на кухню с охапкой вещей: – Когда у тебя ребенок, стирки всегда много! – он чуть виновато улыбнулся, словно извиняясь за что-то. Эля подумала: «Все равно он хороший!». И протянула тарелку с оладьями.

– Вкусно! – одобрил ее друг. И понес попробовать сыну. Джошу тоже понравилось

Меж тем Роберто достал постиранные вещи, собираясь развесить их во дворе.

– Я помогу! – предложила Эля. Итальянец вдруг странно уставился на ее футболку в районе сердца. Неужели там пятно от готовки? Эля быстро опустила глаза: все чисто. Господи! Он же смотрел на ее грудь… Она не успела утром лифчик одеть. А надо было успеть! Каждый промах в первые дни чреват. У нее красивая грудь и без поддержки, но лучше ее скрыть за плотным бюстиком: сексом пока заниматься слишком рано. Сначала Роберто должен как следует влюбиться!

А то быстро потеряет интерес.

Не верь всему на слово

Посетителей в музее было не протолкнуться. Большинство – англичане с наследниками. А Роберто говорил, что британцы пьют пиво на диване, и не занимаются своими детьми! То есть, не всему им сказанному можно верить.

В музее было интересно, но спустя пару часов она выдохлась и давно уже хотела есть и пить. Со вчерашнего дня у нее крошки во рту не было.

– Можем мы здесь купить воды? – Эля умоляюще посмотрела на Роберто.

– Конечно, здесь должно быть кафе. – Они нашли его, стали в очередь. Роберто вдруг обнял сына и, на глазах у толпы, привлек его к себе, поцеловал в макушку, ласково взъерошил пацаненку волосы. Мальчик довольно улыбнулся, в свою очередь обхватив отца рукой. Постояв так несколько мгновений, Джошуа отошел посидеть на скамейку неподалеку.

– Я никогда не видела в России, чтобы мужчины вели себя так – ни дома, ни тем более на людях, – не выдержала Эля. – Мне очень нравятся ваши отношения (последнее слово она произнесла как оно пишется в словаре: «релатионшипс»).

– Рилэйшэншипс! – Роберто догадался, что она имеет в виду и ободряюще улыбнулся. – Да, это трудное слово.

Она снова опозорилась! Как же ей найти работу с таким английским? Роберто понимал Элю и не смеялся над ней только потому, что он сам эмигрант и когда-то Инглиш и для него был чужим. Но такую официантку точно через час уволят!

– Да, наши с Джошем отношения very affectionate, – меж тем продолжал ее друг. Эля быстро глянула в словарь, который захватила собой: ага, это значит «любящие, нежные».

– Но вообще это норма в странах Средиземноморья, Италии и Франции. Родители открыто проявляют свою любовь к детям – разве это плохо?

– Это замечательно!

Их очередь подошла. Роберто взял ей бутылку воды, а сыну шоколадный батончик. Эля уже просто зверски хотела есть, но ей итальянец ничего не предложил. А русские мужики при всей их грубоватости непременно спросили бы: «Что тебе взять?», просто чтоб не ударить в грязь лицом. А когда они шли к музею от припаркованной за несколько кварталов машины, Эля просто окоченела в тонкой блузочке под ледяным дождем на пронизывающем ветру. Когда они выходили из дома, было тепло и солнечно, и она не взяла свой плащ (да тот бы и не спас). А свою куртку Роберто ей не предложил, даже на часть пути (что тоже наверняка сделал бы российский ухажер, чтоб показать: он не слабак! И хоть от холода сумеет защитить).

Толстая чернокожая продавщица посмотрела на Элю с явным сочувствием – должно быть, у нее были очень голодные глаза. Потратить, что ли, фунт на шоколадку? Нет, надо экономить, потому что мало ли на какие интересные встречи и поиски работы ей придется ездить в ближайшее время. «Вообще мне надо худеть! Вероятно, Роберто по этой причине ничего не предложил».

Не заметил

После еще двух часов на ногах Эля устала совсем и терпела только ради Джоша, которому в музее явно нравилось. Она сказала, что подождет Роберто с сыном на скамейке перед входом – дождь кончился и потеплело. Но спустя минут двадцать дождь заморосил опять, и вновь похолодало. Эля отправилась искать Роберто среди уличных стендов с фото чудес Земли. Здесь были рисунки в долине Наска, мексиканские пирамиды, Стоунхендж и прочее. Очень красиво, таинственно, интересно! Эля попыталась что-то рассмотреть и прочесть, но она так промокла, замерзла, устала от ходьбы и ослабела от голода, что ей было уже не до этого. Наконец, она нашла итальянцев. – Подожди нас, мы еще не все осмотрели, – ответил Роберто. Холодный дождь его не смущал. Ну да, они же в толстых куртках с капюшонами… А Эля поплелась внутрь музея: сесть там негде, но хоть тепло.

Возвращались уже в сумерках. Ужин Роберто опять взялся готовить сам со словами «Сейчас я тебя угощаю!», отклонив Элино предложение помочь. Она, чтобы не терять время, пошла зубрить английский. Какой в «ее» комнате тусклый свет! Глаза быстро устали от напряжения. Именно из-за такого освещения плюс таскания тяжелых сумок Эля теряла зрение в детстве. Почти весь ее класс был в очках из-за Полярной ночи. А Элино зрение падало летом, когда много солнца, в здоровом климате Восточной Сибири. Эле у бабушки было скучно: телик сломан, спасали только книги. А бережливая бабуля по вечерам

пользовалась десятиваттными лампочками. И каждый день Элю дважды гоняли в магазин закупать продукты на всю родню. Кузенов, впрочем, гоняли тоже, но не так часто. Потому что своих отпрысков жалко, а ее родители не узнают. Это было тяжко: торчать в очередях, изнывая от жары или под дождем, а потом переть на себе неподъемные сумки, от которых искры из глаз сыпятся! Близоруким больше трех кило поднимать вообще нельзя, особенно когда ребенок растет. Это действительно опасно: можно в миг ослепнуть из-за отслойки сетчатки или сильно потерять зрение. Так было с одной ее школьной подругой. Как-то раз, Эле тогда было восемь, сестра отца тетя Лиля нагрузила ее авоськами с сахаром, его как раз «выбросили» в пору варки варенья. Такой дефицит! В Сибири же тогда почти ничего было не купить кроме сырого подгорелого хлеба, мелких подгнивших яблок и разбавленной сметаны – и даже за этим нужно было стоять часами, большей частью на улице, такие длинные были очереди. С этим сахаром Эля шла и рыдала, настолько ей было тяжело. А тетка стыдила: «Что ревешь? Ну-ка неси, а то как дам! Здесь всего-то десять кило»! Всего? Это была почти половина ее тогдашнего веса. А зрение в то лето у нее упало сразу на две диоптрии. Хорошо, что в России стали делать лазерную коррекцию. Теперь у Эли было нормальное зрение. Но она прекрасно помнила операции – как это больно и дорого! И не хотела пережить все это вновь. Да еще из-за такой идиотской причины, как недостаток света. «Роберто таких вещей видно, просто не понимает. И у его компа стоит лампа. А здесь он только спит. К тому же его зрение всегда было отличным, а многие способны понимать лишь то, что пережили сами». Она спросит у Роберто про лампочку помощнее – но, разумеется, не станет посвящать в свои проблемы. Он должен думать, что Эля безупречна. И всегда такой была!

Итальянец ее позвал. Так Эля и думала: макароны! В красном соусе с кусочками куры: – Многие мужчины в Италии и Франции любят и умеют готовить, – заметил Роберто. Надо же! А ее «эксы» не только не готовили, но вдобавок постоянно придирались, что Эля не успевает по хозяйству. Хотя она обеспечивала завтрак-ужин каждый день, параллельно с работой училась (перевелась на вечерне-заочный) – и они могли хотя бы чем-то помочь! Хоть иногда! Тем более что алкаш Ананасов вообще жил за ее счет, еще и занимал! Да и Макс вскоре стал тоже. А Димон зарабатывал недостаточно для семьи, особенно с ребенком. Эля не была фанатом работы, но ведь прожить без денег невозможно. И еще важно иметь собственные средства на случай форс-мажора – например, поломанного зуба или порвавшихся сапог. Эля давно поняла: надеяться можно только на себя, даже если у тебя есть бойфренд. Потому что даже если он захочет помочь, как Дима, у него самого может не оказаться денег. Сейчас она целиком зависела от Роберто, и это было совсем не здорово. Потому что мало кто удержится от выеживания над зависимыми. Или можно просто не заметить не свои нужды – с холодом, светом, водой и едой. А что-то просить противно и ужасно не хочется.

Итальянец за ужином рассказывал забавные истории о путешествиях в разные страны. Эля наконец оттаяла и внутри тоже. Подумаешь, Роберто не заметил, что ей холодно и она голодна! Он же не знает, что у нее с собой мало денег! Ну то есть знает, что в России зарплаты меньше и она приехала на заработки. Но у них же тут равноправие, каждый сам себе все покупает и платит только за себя. Зато за ужином ее друг стал сама забота. Эле было с ним комфортно и спокойно. Плюс весело. Словом, замечательно!

– Ты готовил, я уберу, – она начала собирать грязные тарелки.

– О, не беспокойся!

– Я тоже должна что-то делать! – Эля не любила мыть посуду, тем более за кем-то – но Роберто с Джошем такие хорошие, для них и посуду приятно помыть. Она так давно не делала ничего ни для кого! Это же так здорово – что-то дарить!

– Можно мне шоколада? – спросил Джош.

– Ты уже ел его сегодня. Слишком много сладкого вредно для живота.

– О’кей, – ответил пацан.

– Тебе пора чистить зубы и в постель. Я приду почитаю тебе книжку.

– О’кей! – мальчик побежал наверх. Похоже, он никогда с отцом не спорил и не перечил!

Эля вышла на задний двор и посмотрела на окно ванной. Так и есть: ребенка отлично видно. А если смотреть из окон напротив?! Там полно темпераментных смуглых мужиков, и ей вовсе не хочется, чтобы они подглядывали! Эля позвала Роберто: – В России одно из любимых развлечений парней и мужчин – пялиться в бинокль в окна напротив. А здесь и бинокля не нужно! – но Роберто вместо ответа весело расхохотался. Эля пошла принять душ вслед за Джошем. Когда она закрывала дверь ванной, услышала, как Роберто с грохотом понесся вниз и выскочил на задний двор. Неужели чтобы подсматривать за ней? И зачем она ему рассказала про русских мужиков? Кажется, самцы везде одинаковы!