И только ветер знает

Волк Анастасия Александровна

Эда с интересом наблюдала за странным диалогом бывшего командующего и миниатюрной девушки, которая самой эде и до плеча-то, наверное, не доставала. Услышав вопрос, Сайтория просто кивнула.

– Ну, вот и ответ. Вам, господин Дэлир, сейчас самое время заняться решением мелких вопросов о том, как стоит вести бой на землях Искажения нашим армиям.

– Леди, при всем уважении…

– Господин многоликий, ну вот не злите голодного и уставшего фейского волколака.

– А что вы сделаете, мужу пожалуетесь? – о, кажется, мужчина наконец-таки вышел из себя. Это становилось интересно.

– Ути-пути… - лицо Шаяны изменилось, рот стал шире, а ровные

зубы, превратились во внушительные ряды тонких длинных клыков. Глаза же, вопреки стандартным трансформациям многоликих, сверкнули далеко не золотом, а угольной чернотой, - ты мне нравишься. Однако, тут тебе не рассадник благородных девиц более того, держу пари и я и Тивия, не силой так магией, легко согнем тебя в бараний рог. А что еще интереснее, каждая уже имела дело с магами крови и их жизнь после нашей встречи оборвалась. Если я правильно помню и в вашем случае именно Сайтория не дала телу одного командующего быть разорванным, обгоревшем и поеденным. Так что возьмите вашу мужскую гордость и мнение о том, что женщины должны стоять у плиты и засуньте туда, откуда оно вякать не сможет.

То с какой милой и клыкастой улыбкой говорила это Шаяна, заставило нервному холодку пробежаться по спине. Эде как-то мгновенно перестало казаться, что девочка беззащитная и маленькая.

Дэлир так же осознал свой просчет.

– Сайтория помимо всего прочего, еще и моя подчиненная. Мое слово должно быть законом для нее.

– Если влюбился, скажи прямо, а не придумывай хитрые выверты, - фыркнула Шаяна и после этой ее фразы повисла тишина. Эда чуть не подавилась рыбой, а вот ворон секунд пять просто прожигал взглядом седовласую девушку, после чего он резко встал и вышел, - дааа, тяжелый случай. Как ты с ним вообще работала? Его же задушить каждые пять секунд хочется.

Сайтория рассмеялась, услышав свою мысль от кого-то другого:

– Я в крепости совсем немного прожила, прежде чем все случилось, а в дороге он другим был.

– Оно и понятно. Лес, девушка… романтика, - Шаяна опустилась в кресло, сложив руки за головой.

– Скорее твари, ловушки и тяжкое бремя в моем лице. Я же только в последние дни летать смогла.

– Ну, это ты так видишь, - девушка снова подмигнула.

– Слушай, а кто ты по…

– Расе?

– Да.

– Наполовину фея, да именно фея – не делай такое лицо, наполовину человек. А еще у меня проклятье крови, подарившее мне частичку волколака. По сути, кроме меня его мало кто контролировать смог, можно сказать, повезло безумно. Это сейчас уже научились делать амулеты, защищающие от этой гадости, а тогда даже о том, что маги крови умеют, не знали. Как-то так.

– Мдааа, чувствую, что я вообще ничего о мире не знаю, - хмыкнула Сайтория и отставила в сторону тарелки, - и все же, что мне-то делать во всей этой ситуации?

– Ну, зависит от того, что ты умеешь.

– Ничего, по сути, - грустно ответила эда,- стандартные расовые умения, ну и воин. Наверное, даже неплохой. А что насчет крыльев…

– Извини, но Тивия, еще когда ты только к нам попала, прочитала твою память – сама понимаешь, четырехкрылая эда, единственная выжившая и спасшая командующего… Надеюсь ты не против?

Сайтория удивилась такому, но только пожала плечами – прочитали так прочитали. Говорить меньше.

– Так все же, что мне такой бесполезной делать? – криво усмехнулась эда.

– У нас тут идея появилась… Тивия говорит, что ты не согласишься на подобное, но я верю, что дух авантюризма в тебе силен и страшен, как и во мне. В общем, мы же собираем

общемировую армию и существует одна такая важная не состыковка... На юго-востоке есть материк, где живут шайти – это люди змеи. С ними нет вообще никакой связи, однако они нужны нам – на многих из них не действует никакая магия, да и воины они великолепные. Сама понимаешь, любая помощь нам будет кстати. Ну так вооооот, к чему я это все рассказываю. Нужно к ним послать кого-то и скорее всего это будет Тивия – женщина она сильная, упрямая и опасная, однако характер у нее тот еще. Я, естественно, хочу с ней, а раз уж ты у нас пока ни к чему не приставлена, то предлагаю с нами.

Эда слушала молча, все больше думая о том, что фея, сидящая перед ней, безумна. Определенно. Однако само-по-себе ее предложение было интересно Сайтории – все-таки она никогда не была в таких местах. Мысль о том, что у нее когда-нибудь появится возможность путешествовать по всему миру, оставила девушку еще в детстве, а сейчас, эта маленькая, говорливая фея, всколыхнула что-то внутри. Появилось четкое ощущение того, что она - это добрый волшебник, который предлагает новую жизнь.

– Я…

– Дааа? – Шаяна подалась в перед.

– Я согласна. Правда мне кажется все это сумасшествием чистой воды.

– Сумасшествие это когда дома у Тивии все ее дети собираются. А наша прогулка, это так – каникулы.

Сайтория невольно улыбнулась. Кажется, ей определённо начинает нравиться это место.

– Слушай, а ты всегда такая… язва? На вид кажешься милой маленькой девочкой.

– Ну родилась я именно милой и маленькой. А характер мне испортили люди, которые мешали мне спать и плохо кормили, - Шаяна озорно улыбнулась.

Часть 2.

Женщины и политика.

У тебя нет птенцов,

У тебя нет гнезда,

Тебя манит незримая

Миру звезда.

А в глазах у тебя -

Неземная печаль...

Ты - сильная птица,

Но мне тебя жаль

(Наутилус Помпилиус «Одинокая птица»)

Глава 1.

Дракон тебе в помощь.

Шаяна

Утро. Ну и что, что оно началось поздним днем, для феи утро наступало тогда, когда она просыпалась.

И не секундой раньше.

Шаяна лежала с закрытыми глазами, ощущая, как солнце греет кожу лица. Рядом, в позе хозяина лежал Рихиан. Такхар занял собой почти всю постель, а его правая рука и нога покоились на спине феи. Девушку всегда раздражала эта манера будущего мужа заполнять все пространство собой – Шаяне было физически необходим кусочек ее собственного мира, где будет только она. Однако с такхаром об этом можно было только мечтать. Сказывалось то, как в свое время фея сбежала от него и теперь, чтобы она не делала, он всегда подсознательно боялся, что это случится снова.