И уйти в закат

Мусаниф Сергей Сергеевич

– Я думал, ты скажешь что-то вроде «сила, которую мы не можем себе даже представить».

Кларк пожал плечами.

– За свою долгую и успешную карьеру шпиона и диверсанта я был свидетелем многих событий, – сказал он. – Однажды я даже встретил человека, который был способен топить корабли и сбивать боевые самолеты с небес, не используя при этом вообще никакого оружия. Меня в этом плане трудно удивить, Проф.

– И что потом случилось с этим человеком?

– Не знаю, – сказал Кларк. – Это было очень давно и очень далеко отсюда. Но когда я стоял рядом

с ним и смотрел, как он делает то, о чем я тебе рассказал, я чувствовал свою полную беспомощность. И бесполезность. Это стихия, Проф, а мы – всего лишь люди. Когда стихия начинает буйствовать, единственное, на что мы способны – это бежать, ибо ни помочь ей, ни противостоять ей мы не можем.

Реджи поставил стакан на подоконник и потер лицо рукой.

– И как ты думаешь, чем там дело кончилось? – спросил он. – Основываясь на твоем богатом жизненном опыте?

– Я уже говорил тебе, это было очень давно и очень далеко отсюда.

– Нет, я не про того парня, – сказал Реджи. – Я про нее.

Кларк затушил сигарету в пепельнице.

– Я не знаю, как именно там все закончилось, – сказал он. – Но вывод можно сделать только один, и я тебе о нем уже говорил. Она проиграла, Проф. Она проиграла, иначе мы бы о ней еще услышали.

* * *

Стив нервничал.

Он начал нервничать с самого начала своего пребывания в тренировочном лагере, и чем больше познавал азы искусства снайперской стрельбы, тем не уютнее и тревожнее ему становилось.

И дело даже не в том, что его инструктор, сержант Бэйн, оказался тем еще чертовым сукиным сыном, который не только аставлял Стива не только часами валяться на земле и посылать в мишень пулю за пулей, но и приказывал ему бегать кроссы, преодолевать полосу препятствий, ползать по земле под пулеметным огнем и каждый вечер читал лекции о том, что именно Стив сделал не так в течение всего дня.

А когда на третий день занятий в лагере появился агент Джонсон, его непосредственный куратор, нервозность Стива достигла апогея.

В тот миг, как он увидел агента Джонсона, вылезающего из черного служебного «эскалейда», Стив со всей отчетливостью осознал, что игрушки кончились, его жизнь никогда уже не станет прежней, и ТАКС действительно хочет, чтобы он убил человека.

Конечно, теоретически эта возможность существовала с самого начала его работы на агентство, она возникла в тот самый миг, когда он поставил свою подпись под контрактом, но теперь она стала слишком зримой. Слишком близкой.

Слишком неотвратимой.

И все старания агента Джонсона убедить Стива, что это убийство пойдет на благо общества, ситуацию почему-то никак не улучшали. Ну, потому что…

– Объект – глава культа, и это деструктивный культ, практикующий человеческие жертвоприношения, – рассказал ему агент Джонсон в первый же вечер после своего приезда. Как раз после лекции сержанта Бэйна, в которой инструктор распекал Стива за то, что тот лежал в болоте недостаточно незаметно и имел наглость слишком громко дышать. – Под его непосредственным влиянием находится уже больше

десяти тысяч человек, и эти цифры ежедневно растут.

Проблема заключалась в том, что Стив был раздолбай (как и многие люди в двадцать с небольшим лет) но все-таки не дурак (как немногие люди вообще), и он счел объяснения агента Джонсона недостаточно убедительными. Может быть потому, что агент Джонсон и сам не слишком в них верил и так и не смог объяснить, в какой именно истории замешан тот культ, чтобы им занималось ТАКС.

– Мы точно не знаем, – сказал он. – Скорее всего, это какой-то политический триллер, потому что объект уже не единожды заявлял о своем намерении баллотироваться в президенты страны.

– Значит, это будет политическое убийство, – сказал Стив.

– Нет, – сказал агент Джонсон. – Зачастую мы нейтрализуем…

– Убиваете, – поправил его Стив.

– … людей вовсе не из-за финала истории, к которому они должны прийти, а из-за того, что они творят по дороге и как влияют на жизни других людей, – закончил агент Джонсон, не позволив сбить себя с толку. – Его прикрывает сюжетная броня, но нам не столь важен сюжет, как то, что он творит со своими прихожанами прямо сейчас.

– И что же он творит? – поинтересовался Стив. – Я искал информацию в интернете и там нет ни слова о человеческих жертвоприношениях.

– Нельзя же верить всему, что пишут в Интернете.

– Если одна и та же информация получена от нескольких независимых и несвязанных друг с другом источников, то она с некоторой долей вероятности может оказаться правдой, – сказал Стив.

– И что же там пишут?

– Что он способен исцелять безнадежных больных, – сказал Стив. – Там упоминаются и другие чудеса, но про исцеления пишут чаще всего. В этом все дело, да? Нас подрядило министерство здравоохранения, лоббирующее интересы фармацевтических компаний, которые стремятся избавиться от конкурента?

– Ты видел доказательства?

– Я видело несколько десятков роликов, – сказал Стив. – Слепые начинали ходить, хромые – говорить, парализованные вставали со своих инвалидных колясок. Может быть, это и постановка, но выглядит все достаточно убедительно.

– Подобные ролики может состряпать любой шарлатан.

– Да, – согласился Стив. – Для этого нужно не больше пары актеров и умение работать с нейросетями, чтоб эта пара выглядела целой толпой. Но я видел и медицинские документы…

– Которые легко подделать и которые еще надо уметь читать, для чего требуется специальное образование.

– Значит, вы утверждаете, что он не может исцелять?

– Дело в любом случае не в этом.

– Я понимаю, что у нас тут что-то типа армии, – сказал Стив. – Вы отдаете приказы, я выполняю, вы говорите мне прыгать, и я даже не спрашиваю, насколько высоко. Но когда это все начиналось, вы обещали мне, что я не буду слепым орудием вашей воли, что вы будете объяснять мне, что именно и зачем я должен сделать, и до сего дня эта модель даже вроде бы работала. Но как только дело дошло до столь радикального задания, как убийство…