И вновь Золотая Неделя!
Шрифт:
На этом официальная часть закончилась, журналистов и их камеры вежливо попросили удалиться, дрон из NHK от лица всей присутствующей прессы поблагодарил за материал, и они свалили. Теперь можно покушать и пообщаться с людьми. Деды и бабушки тут же окружили Куросаву-сенсея, Такеши с женой и моими родителями сформировали группу «средних лет», центром которой служил Такерада-сама, а я быстренько собрал вокруг себя своих девочек. Когда поужинали, к нашему столику подкрался какой-то белозубо улыбающийся гайдзин, по которому сразу было видно —
Поздоровались-познакомились, мужик оказался одним из помощников американского посла, который слишком важен, чтобы прийти на наш маленький капустник сам. Поблагодарили за поздравления, он испросил разрешения присесть на свободное место, и, получив его, на безукоризненном японском начал вливать в мою ценную голову «булщит»:
— У вас — потрясающий потенциал, Одзава-сенсей.
— Спасибо, мистер Браун! — Поблагодарил вежливый я.
— Если это не секрет, какие у вас планы на будущее?
— Секрета нет, — Улыбнулся я, — Поступать в Токийский университет. Буду математик.
— Это — очень достойная цель, а диплом Токийского университета ценится во всем мире, — Одобрил он мой выбор, — Но вам не кажется, что ваш потенциал в качестве режиссера и сценариста гораздо выше? Меня уполномочили передать вам официальное приглашение в Южнокалифорнийский и Нью-Йоркский университеты. Само собой, ваше обучение будет оплачено из специального фонда.
— А разве можно поступить сразу в два университета? — Включил идиота я.
Мои девочки почти незаметно пофыркали — умненькие они у меня, и к юморку привыкли.
— Боюсь, придется выбрать один, — Терпеливо объяснил тупому аборигену белый человек, — Но, если вы захотите посещать некоторые курсы в другом, мы легко это устроим.
— Ваше предложение — честь для меня! — Покивал я, — Но увы, я уже объявил о своих планах по национальному телевидению, поэтому не могу позволить себе «переобуться». Слово ведь нужно держать, мистер Браун?
— Не могу с этим не согласиться! — Немного поскучнев, ответил пиндос и с поклоном протянул мне визитку, — Но если вы вдруг передумаете, позвоните по этому номеру, и мы обо всем позаботимся.
— Спасибо! — Принял я визитку, и американец свалил.
Увы, прежде чем я смог насладиться милой беседой с гаремом, к нам подвалил Людвиг Александрович. Раскланялись-поздравились, уселись, и он первым делом узнал:
— Если это не секрет, вы приняли предложение мистера Брауна?
— Не секрет! — Улыбнулся я, — Не принял. Токийский университет — ван лав!
Посол хмыкнул, покивал, и с деланно-смиренным видом заявил:
— В таком случае я даже не буду пытаться приглашать вас в один из наших университетов.
— И правильно! — Покивал я, — Иначе мне бы пришлось соврать, что я подумаю, а врать я не люблю.
Людвиг Александрович хмыкнул и выкатил предложение получше:
— Но пригласить вас в Москву на торжественный парад в честь Дня Победы девятого мая я все-таки обязан.
— И это приглашение
— В таком случае мы пришлем вам официальное приглашение! — Пообещал довольный посол и откланялся.
И опять мне не дали пообщаться с гаремом! В этот раз — какой-то япошка из свиты Премьера, который спросил, о чем я говорил с уважаемыми гайдзинами.
— Посол СССР пригласил меня посетить парад в Москве 9 мая.
Японец покивал — нормально мол, ожидаемо и согласовано.
— А американец просил меня выкрасть прототип «Супер Фамикома». Предложил двадцать тысяч долларов и гражданство США, если я доставлю его в их посольство. Само собой, как настоящий патриот, я отказался! — Гордо выпятив подбородок, поведал я.
Помощник премьера побледнел, проигнорировал зажимающих ротики ладошками (от смеха) девушек, извинился и побежал к начальнику.
— Совсем юмора не понимают! — С улыбкой поведал я гарему.
Глава 17
Всю дорогу до дома я терпел коллективную ругань от родных по линии Одзава. Родня по маминой линии, как и Аоки, в этом воспитательном моменте решили не участвовать, положившись на батю и деда Наоки. Воздержалась от семейной ругани и бабушка Аяка, которая такому замечательному внучку готова простить все. В разумных пределах, конечно.
— Ты чуть не спровоцировал международный скандал!
— Не спровоцировал же! — Вяло огрызнулся я.
Само собой, мне хватило благоразумия почти сразу сходить до дрона и Премьер-министра и извиниться за свою глупую шутку. Пиндос даже не узнал, в какой неприятной ситуации он чуть не оказался. Премьер отнесся к ситуации с пониманием, попросил больше так не шутить, сославшись на крепкие партнерские отношения с США, и отпустил меня с миром.
Развезли родню по домам (дед Казума остался с нами — вечернюю тренировку никто не отменял) и высадились. Отец демонстративно ушел переодеваться, мама отправилась собирать перекус на кухню, а мы с дедом и Чико отправились на чердак. Дед — потому что его запасное кимоно хранится именно здесь, а мы — потому что тут живем. Надев кимоно, вышел в чердачную гостиную, где узрел до невероятия прекрасную картину в виде Чико в матроске средней школы — каноничной, бело-синей с полосатым воротником и красным галстуком.
— Братик, мне идет? — Спросила девочка, покрутившись и раздув юбку.
— Безумно идет! — Честно ответил я, — Такая взрослая!
— Хе-хе, я знала, что ты так скажешь! — Радостно поведала сестренка.
Братику стыдно за такие мысли, но с недавних пор Чико начала носить лифчик и несколько округлилась в положенных местах. Вырастет настоящей красоткой! И кому же такая прелесть достанется? Не переживай, кому попало братик тебя не отдаст.
— Дедушка Казума, мне идет? — Переключила сестренка внимание на переодевшегося деда.