И возмездие со мною (Человек боя)
Шрифт:
— Ты!
— Я как все, специально никого, как все, так и я, — тонким голосом заговорил толстяк, глотая слова, — ну, может, и убил кого, так приказывали…
— Сколько?!
— Ну, не знаю, может, одного, двух, но никогда, я же не для того, а когда все, и стрелял мало, и жалел…
— Мразь! — сплюнул под ноги один из водителей, с которым завтракал светловолосый командир операции, угрюмо оглядел сбившихся в кучу бандитов.
— Кто знает, сколько человек убил этот боров?
— Я скажу, — услужливо вылез вперед из толпы помятый старик со слезящимися глазами. — Боров убил, значитца,
Раздался выстрел. Толстяк упал. Старик вздрогнул и замолчал, тупо глядя на расстрелянного, потом проворно залез обратно в толпу.
— Ты! — Палец Панкрата указал на могучего телом молодого небритого парня с угрюмым волчьим взглядом, у которого была сломана челюсть.
— Троих! — с вызовом прошипел он, но сморщился от боли и секунду молчал, придерживая челюсть, потом добавил:
— И еще буду давить вас…
— Уже не будешь, — равнодушно ответил Панкрат.
Щелчок выстрела, дыра во лбу парня, стук тела о землю.
Приехавший в кожаной куртке шагнул было к светло-волосому, однако был остановлен одним из бойцов команды Панкрата.
Тот оглядел поредевшую, затаившую дыхание толпу, криво усмехнулся.
— Действительно, не палач я, к сожалению, хотя по каждому из вас петля плачет. Один только вопрос задам, ответите — отпущу всех, не ответите — положу здесь: кто помогал Гитаристу в органах? Где окопалась эта сволочь?
Наступила тишина. Бандиты переглядывались, перешептывались, но отвечать не торопились. Потом, почесав затылок, заговорил Никола Мостовой — Санта-Клаус:
— Мы его не знаем, Гитарист всегда ходил к нему один. Но по-моему стукачок сидит в дорожно-транспортном отделе УВД.
— Он капитан милиции, — добавил кто-то из толпы. — Гитарист называл его Борянчик…
Панкрат поднял пистолет, из которого стрелял, — толпа бандитов подалась назад, затаила дыхание, — со вздохом сунул в кобуру подмышкой, отвернулся от бандитов.
— Рыжего с бородой, что прячется там за спинами, отмудохайте так, чтобы восстановление рельефа лица было невозможно. Эта дохлая крыса ведет канцелярию Гитариста, я его знаю. Остальным отбейте все, что можно, и привяжите к деревьям подальше от дороги, пусть посидят денек в тенечке, это пойдет им на пользу. Милицию вызову я сам. — Он оглянулся через плечо, сверкнул глазами. — Но если кого заметим в другой банде — кранты! Пощады не ждите!
Обойдя приехавшего, которого назвал Сергеевичем, Панкрат пошел рядом с ним сквозь заросли к дороге. Там они подождали, пока бойцы команды мстителей выполнят приказ, подожгут машины бандитов, рассядутся по своим автомобилям и уедут. Сели в кабину серой «волги», на которой прибыл мужчина в куртке.
— Ну, что скажешь хорошего? — сказал Панкрат, лицо которого стало хмурым и усталым.
— Откуда у тебя эти ребята? — кивнул спутник на отъезжающие машины. — Раньше я у тебя их не видел.
— От верблюда, — покривил губы светловолосый. — Это все профи высокого класса.
— Я и так заметил, что они не из стройбата.
— Работать с ними одно удовольствие. — Панкрат вдруг рассмеялся, поймал озабоченно-удивленный взгляд приятеля, работавшего в Московском угрозыске, и пояснил. — Анекдот вспомнил. В американской армии сержант
Спутник Панкрата никак не отеагировал на анекдот.
— Рискуешь провалиться с набором.
— Не беспокойся, Сергеич, не провалюсь, эти ребята — ветераны спецслужб и знают толк в подобных делах.
— Как тебе удалось привлечь их в команду? — Мужчина в куртке тронул «волгу» с места, не оглядываясь на загоревшиеся «мерседесы» и джипы бандитов, погнал машину прочь, в сторону Москвы.
— Дал объявление через Интернет о наборе в группу мстителей.
— Я серьезно.
— Имеется у меня приятель на Лубянке, — нехотя проговорил Панкрат, — в отделе кадров, он помог подобрать пару обиженных профессионалов, а те нашли друзей. Кстати, спасибо за помощь с грузовиками, очень здорово все получилось.
Мужчина, которого командир группы ликвидаторов автодорожных бандитов назвал Сергеичем, промолчал. Он работал заместителем начальника оперативно-розыскной бригады МУРа и имел звание подполковника. Помогал же он мстителям по нескольким причинам, самой главной из которых было убийство дорожными бандитами его матери и внука, происшедшее чуть больше года назад на Калужском шоссе. Они ехали с дачи поздно вечером, за рулем сидел зять, и на «жигуленок» напали потрошители машин. Зять чудом выжил, хотя и получил две пули в грудь, а восьмидесятишестилетняя старухамать с двенадцатилетним внуком, начавшие сопротивляться и кричать, были зверски убиты. Провалявшийся в больнице с инфарктом полтора месяца после этого случая подполковник поклялся себе, что отмстит убийцам, и выполнил обещание, в тайне от начальства использовав появившуюся тогда в Подмосквье команду Панкрата Воробьева. С тех пор они работали вместе.
— Тебе надо уходить из этих мест, — глухо сказал Михаил Сергеевич.
— Почему? — повернулся к нему Панкрат.
— Сверху спущен указ об усилении борьбы с терроризмом, в том числе — на дорогах. Твоя деятельность подпадает под статьи «терроризм"и „самосуд“, начальство горит желанием вычислить твою группу, как антизаконное формирование, а заодно присвоить себе лавры победителей дорожной мафии. Я вообще посоветовал бы тебе свернуть операции, хотя бы на полгода.
— А что, дорожные бандиты уже вымерли? Перестали хозяйничать на трассах? Решили переквалифицироваться в защитников рядовых шоферюг? Или вы действительно научились бороться с ними?
— Учимся, не сидим без дела, работаем. Только ни рук не хватает, ни средств. Ты же знаешь формулу: раскрываются лишь те преступления, которые должны быть раскрыты. А мы не всесильны. Ты уже многого добился, посеял в душах бандитов страх, заставил задуматься над тем, что воровать, грабить, унижать, убивать — грех! Что честно жить спокойнее. Может быть, этого уже достаточно.
— Ты сам не веришь в это, Сергеич.
— Не знаю, — с внезапно прорвавшейся тоской признался подполковник. — Я не знаю, чему верить, а чему нет. Только убедился, что месть не возвращает убитых.