И всё им неймётся!

Бушин Владимир Сергеевич

Не знаю, был ли в Америке писатель, который в стихах, подобно Симонову и Светлову, призывали бы «Убей японца!». Но в августе 45-го, уже в конце войны, когда всё было решено, американская авиа­ция уничтожила атомными бомбами Хиросиму и На­гасаки и 130 тысяч их жителей.

Такие жуткие факты истории совершенно не ин­тересуют всю эту орду бесстыжих пивоваровых. Как и то, что мы из своих походных кухонь кормили освобождённых от фашизма немецких женщин, де­тей, стариков.

В конце не могу ещё раз не вспомнить бабку Изоль­ду, достойную избранницу Пивоварова, его верную соратницу. Ей показали, может быть, самый послед­ний номер газеты, видимо, какой-то дивизии Второй ударной. Она читает, и её негодованию нет границ: «Поразительно! Они окружены, сколько убитых и раненых,

а тут — «Врагу нас не сломить!.. Биться ещё настойчивее!.. Наша победа близка!..» Какой, мол, цинизм и бездушие. А она-то думала, что там будет написано: «Фрицы, самим нам стреляться или вы нас перешлёпаете?»

Ничего ты не поняла, старая вобла. И в первый день войны, и когда враг стоял в 27-ми верстах от столицы, и когда он прорвался на Волгу, и когда мы штурмовали Берлин, — мы всегда твердили одно: «Враг будет разбит. Победа будет за нами!» Если бы воскрес твой отчим дядя Наум, разве он был бы рад встрече с такой воблой...

А патрон твой закончил фильм словами: «В этом глухом новгородском лесу многое понимаешь по-другому: и про войну, и про страну, и про само­го себя». И он, бабка, ни уха, ни рыла не понял не только о войне и о стране, но и о себе самом: думает, что он правдолюб и благодетель, а на самом деле — стервятник и холуй.

Пробелы в домашнем воспитании миллиардерщика Прохорова

На днях мы были свидетелями ещё одного мозго­вого ристалища на НТВ. Много было интересного. Например, глянул я и что вижу! Главный редактора «Огонька» Виктор Григорьевич Лошак. Как, «Ого­нёк» жив? И вот я впервые сподобился лицезреть его главреда? На вид личность вполне платежеспо­собная. Если память не изменяет, после известного творца ленинианы Егора Яковлева и секретаря ЦК комсомола Лена Карпинского, почивших оборот­ней, Лошак лет десять вёл еженедельник «Москов­ские новости». Вёл, вёл, вёл и куда привёл? К моги­ле. Журнальчик откинули копыта. Похоронили его в братской могиле вместе с дружбанами - с газетами «Столица», «Куранты», «Не дай Бог!» и другими коп­тильниками демократии. Владимир Высоцкий пел: На братский могилах не ставят крестов...

Это неверно. Если в могиле лежат одни православ­ные или большинство их, то как же не поставить? И часовни ставят поблизости, и даже церкви. Но там, где погребены были богомерзкие «Московские ново­сти» и богопротивная газета «Не дай Бог!», ставить крест ни в коем случае нельзя.

Но представьте себе, нашёлся чудотворец, кото­рый, вырыл мощи «Московских новостей» из моги­лы, отряхнул, покрасил и - а вы говорите чудес не бывает - они воскресли!

Но это меня вообще-то не интересует. Совсем другое дело заявление Виктора Григорьевича на по­мянутом ристалище: «За симпатию к Сталину надо судить!» Вы подумайте только: за симпатию... То есть не за преступные дела, как Горбачёва или Ель­цина, а всего лишь за мысли, за чувства, за эмоции. У меня есть книга «За родину! За Сталина!», где не­мало этой преступной симпатии. И вот Лошак готов меня судить. Да что я! Питали симпатию к Стали­ну, давали ему весьма высокую оценку множество известнейших людей во всем мире - от Ленина до Фейхтвангера, от Керенского до Жукова, от Вернад­ского до Шолохова... Увы, все они почили, а то и их всех Лошак поволок бы в военный трибунал. Но как показал своеобразный телевизионный плебисцит «Имя России», а ныне показывает там же «Истори­ческий процесс», и теперь миллионы россиян ставят Сталина так высоко, что... Выше даже Исаака Ба­беля, которому российские энтузиасты поставили на Украине памятник вслед за памятником Бродскому и Окуджаве в Москве, Чижику-пыжику и Мандель­штаму в Ленинграде, а ещё и огурцу в Саратовской области. Что ж, прекрасно, бабелизация страны идёт полным ходом. Могу повторить за поэтом:

Я Бабеля читаю и читал, Мне Бабель совершенно не противен...

Но Лошака интересует другое,

он считает, что памятником Бабелю «Россия продемонстрировала свой деполитизированный подход в отношениях с Украиной». Сударь, да где ж это видано, чтобы отно­шения между государствами, т.е. внешняя политика была бы «деполитизированной»? Деполитизирован- ная политика! Господи, до чего ж телевидение может довести даже платежеспособных господ!..

Так вот, как же быть с помянутыми миллионами, товарищ Лошак? «Под суд!..» Это ж как надо опо­лоуметь на почве демократии. Не соображает даже того, что ему могут ответить в тот же мистический лад: «За симпатию к «Огоньку» и его редактору под­писчиков журнала и читателей надо отправлять на съедение крокодилам в реке Лимпопо, а за антипа­тию - награждать орденом «За заслуги перед Отече­ством» первой степени».

Но можно запустить и другой проект. Средневеко­вая путинская цивилизация дошла уже до живопис­ного показа по телевидению во всех подробностях с воплями, судорогами и корчами процедуры изгнания попами беса из психов и юродивых. Вот было это десятого сентября в программе «Постскриптум» у белого и пушистого Алексея Пушкова. И все видели, как у одного дебила бес выскочил из заднего прохода и побежал в Кремль. Вообще-то первыми процеду­ре изгнания беса демократии надо бы подвергнуть именно обитателей Кремля - президента и премьера заодно с Новодворской, но можно начать и с таких, как Лошак.

Впрочем, что взять с Лошака! Разве кто доказал, что он дитя верблюда и ослицы? Разве есть надеж­да изгнать из него беса? Нет же. Бес там в печёнках сидит. А вот Михаил Прохоров... Рост два метра с чем-то! Вот где может быть целое обиталище бесов. Недавно его наградили каким-то орденом. Как пола­гается, вручать награду должен был президент Мед­ведев. Но представляете, как он при этом выглядел бы при его росте? Поэтому попросил навесить орден на долговязого миллиардерщика своего дружка на- пёрстного Путина.

Когда Прохоров объявил, что хочет возглавить партию «Правое дело», это вызвало эманацию вос­хищения известной архи-экстра-суперзвезды Пу­гачёвой на страницах «Комсомольской правды» : «Миша по определению не может быть плохим че­ловеком». По какому определению? Известно, мол, что все Миши в мире - не плохие человеки? Да, есть среди них даже очень не плохие - Миша Ломоносов, Миша Лермонтов, Миша Булгаков, Миша Ботвин­ник... Но как быть хотя бы с Мишей-Два-Процента или Мишей Саакашвили, которого Путин грозился при случае повесить за причинное место?

«Миша - патриот!
– продолжала певичка.
– Он вырос на моих песнях». А много ли, сударыня, па­триотизма в ваших песнях? Вот у Дунаевского или Пахмутовой - да, а где у вас? «Арлекино» - это под­ражание «Варягу»? «Всё могут короли» - вариация на тему «Широка страна моя родная»? «Миллион алых роз», неизвестно где, на какой почве и кем вы­ращенных - это в одном ряду с песней «Вставай страна огромная!..»? А не вы ли поёте «Выпьем за тех, кто командовал ротами, кто умирал на снегу...»?

«Миша не воровал, не ворует и не будет воро­вать!» И теперь это называется самоотверженным патриотизмом? А воровал или нет, как говорится, вскрытие покажет. Но уже теперь вспоминается не столь давний рассказ Путина по телевидению о 87 миллиардах, пожалованных Мише для спасения от краха во время кризиса, которые он не отработал.

Или Путин что-то сморозил? Или я что-то путаю? Мне ведь самому как раз 87.

«Миша не обременён семьёй. Он считает, что его семья - Россия!» Ну, мы это уже слышали:

Моя фамилия - Россия, а Евтушенко - псевдоним.

И с такой великой фамилией со всей семьёй ука­тил в Америку, где, вероятно, не знают, что у него есть и третья фамилия - Гангнус.

А у Прохорова, несмотря на помощь Большой Берты в образе Пугачёвой, дело обернулось уж про­сто небывалым конфузом: его - фундатора и лидера, вождя и диктатора, наших дней Калигулу и Креза в одном флаконе, наделённого правом единолично ис­ключать из партии «Правое дело» кого угодно, само­го лично исключили из партии.