И взойдет Солнце
Шрифт:
— … дело не в деньгах, мы найдем их. Понимаете, мой сын… В общем, он пока не готов к операции.
Кирилл сделал еще один шаг на голос и навострил уши, чтобы не пропустить ни слова. А Владимир Николаевич продолжал:
— Я знаю, что у вас очень хорошая клиника, уже разговаривал со знакомыми… И в вашей компетенции я не сомневаюсь, просто Кириллу нужно время… Да, спасибо за понимание.
Видимо, разговор был закончен, и Кирилл поспешил скрыться в своей комнате, обдумывая услышанное.
Место, где жил Гена, Кирилл знал очень хорошо, ведь и его прошлая квартира была совсем неподалеку. Там же рядом находилась и школа, в которой он учился.
Они подружились
В «свите» он занимал почетное место правой руки и выполнял все пожелания друга. Вместе они ходили на разборки за школьные гаражи, глумились над одноклассниками вроде Олега и главное, катались на мотоциклах.
Эти воспоминания вихрем пронеслись в голове у Кирилла, пока Олег провожал его до необходимого дома. Ощупывая тростью старый асфальт, он в голове восстанавливал картинку этого места. Часть воспоминаний, конечно, стерлась, и иногда было очень сложно сориентироваться, где конкретно они идут, поэтому Кирилл просил друга описать то или иное место. Ему хватало буквально несколько опознавательных знаков, чтобы понять, что находится дальше. С этим местом было связано слишком много воспоминаний, которые только бередили душу и нагоняли тоску, но Кирилл все же пытался держать себя в руках и довести начатое дело до конца.
— Мы почти пришли. Ты уверен, что это тебе, действительно, нужно? — с сомнением спросил Олег, глядя на нужный дом.
— Уверен, — кивнул Кирилл. — Давно пора покончить с этим раз и навсегда.
— А если его не будет дома?
— Сегодня суббота. А кроме меня у него и друзей-то толком не было. Проводи, пожалуйста, меня до второго подъезда. Дальше я сам.
— Хорошо. Я буду здесь неподалеку. Позвони, как закончишь, — согласился Олег.
Подойдя к нужной двери, Кирилл нащупал панель с кнопками от домофона. Тридцать три. Он все еще помнил, что Гена живет в квартире с этим номером. Но только собрался набрать нужные цифры, как вдруг услышал, что дверь открылась сама. Из подъезда кто-то вышел и даже подержал дверь, чтобы Кирилл вошел внутрь. Поблагодарив человека, он зашел в подъезд и поднялся на второй этаж. Первая дверь направо, он это помнил и без зрения.
Но уже возле нее Кирилл остановился. На долю секунды в голове пролетело сомнение — а может, не нужно? Может, лучше уйти отсюда и никогда больше не возвращаться? Ведь после того разговора Гена навряд ли будет искать с ним встречи. Но тут же Кирилл тряхнул головой, как будто хотел выкинуть эти мысли. Он обдумывал ситуацию огромное количество раз и принял четкое решение.
Пронзительная трель звонка разрушила тишину старого подъезда. Кирилл замер, прислушиваясь к двери, но там было тихо. Тогда он позвонил еще раз, надеясь, что его просто не услышали. Гена жил со старой больной матерью, которая частенько лежала в больнице то с одним, то с другим заболеванием. А еще у нее были проблемы со слухом, поэтому
Второй звонок также не принес результата. Кирилл решил, что просто никого нет дома. Что же, значит, не судьба! Но вдруг за дверью послышался шум. Острый слух Кирилла уловил шаги. И буквально через несколько секунд перед ним отворилась дверь.
— Ты? — раздался изумленный голос Гены.
Кириллу хватило секунды понять, что он пьян. Запах перегара доносился и из самой квартиры.
— Можно войти?
— Заходи, — Язык у Гены немного заплетался.
Кирилл сделал шаг и переступил через порог. Затем поднял правую руку и провел ей в воздухе. На том же месте, где и раньше, стоял старый шкаф. Кирилл схватился за него, чтобы легче было передвигаться.
— Я ненадолго. Проводи меня, пожалуйста, до дивана, — попросил он.
— Да-да, конечно! — засуетился Гена.
Он не знал, с какой стороны подступится к Кириллу и как ему помочь. Поэтому, на самом деле, больше мешал. Сначала он встал с той стороны, где Кирилл держал трость, но потом понял, что так будет неудобно и тут же переметнулся на другую. Он взял Кирилла под руку и повел по узкому коридору, но там они вдвоем не помещались. Поэтому сначала Гена попытался идти сзади, проталкивая Кирилла в дверной проем, но потом опомнился и очутился спереди, аккуратно держа его под руку. Кирилл чувствовал, как Гена суетится и пытается быть полезным, но получалось у него это крайне плохо. Наконец, когда ощупал спинку дивана, сам осторожно опустился на него и прислонил к подлокотнику трость.
— По какому поводу пьем? — поинтересовался он.
Гена отвел взгляд к окну, пытаясь подобрать правильные слова. Пил он уже давно и все по одному и тому же поводу. В алкоголе он пытался утопить свою вину за то, что сделал с Кириллом, но все никак не мог найти облегчение.
— Ты и сам знаешь.
— Нет, не знаю. Давно ведь не общались, — спокойно сказал Кирилл. — Лучше бросай это дело, спорт намного полезнее. Ты еще плаваешь?
— Уже нет, после школы бросил, — признался Гена. — Не до бассейна стало… Кир, скажи честно, зачем ты пришел? Не мучай меня, пожалуйста.
— И не собирался, — Кирилл резко выдохнул. — Ген, я зла на тебя не держу и простил за то, что ты сделал. Признаюсь, далось мне это нелегко, но какой сейчас толк от моей обиды? Что было, то было. И ты меня прости, если что-то сделал не так в прошлом.
От неожиданных слов Гена задержал дыхание, пытаясь поверить, не сон ли это. Он обернулся на Кирилла, который сидел рядом с ним и будто смотрел вперед, но не мог узнать в нем своего бывшего лучшего друга. Гена всегда знал, что Кирилл очень сильный по духу человек, а сейчас он стал еще сильнее.
— Мне не за что тебя прощать… Это ты еще раз прости меня, ведь я тебя предал и повелся… — растерянно начал Гена.
— Я же сказал, что уже простил тебя. Давай, все оставим в прошлом? Тем более…
Кирилл задумался и вдруг улыбнулся. В комнату прокрались солнечные лучи и озарили его лицо своим ярким светом, словно подчеркивая ту перемену, которая произошла в нем. Гена удивленно посмотрел на Кирилла, пытаясь понять, что значит его улыбка.
— Знаешь, а ведь если бы не все это, я бы никогда не встретил Машу. Так что тебе сейчас готов сказать только «спасибо», — наконец объяснил Кирилл. — Моя жизнь круто изменилась, я стал совсем другим человеком. Научился любить, ценить и уважать тех, кто рядом со мной и понял, что это величайшее счастье — любить и быть любимым.