Идеальная девушка
Шрифт:
А вот если Кэп сбежит, взбешенный Марк превратит в пыль все метеориты в галактике, но отыщет его. Тогда моему кумиру точно не остаться живым и невредимым…
Но оставить Кэпа прозябать в тюрьме я не могла. Награда в виде освобождения — исключительно мои наивные фантазии, над которыми Марк, доведись ему о них узнать, хохотал бы не меньше часа. Это еще не говоря о том, как все друзья Кэпа воспримут такие новости.
А что касается его самого… Я достаточно понимала Кэпа. Пусть его переведут хоть в камеру-люкс, хоть в отдельный дом где-то на курорте — он-то без тени сомнений променяет это на глоток
Это знание помогало справиться со страхом за собственную шкуру.
К тому же, оказываясь поблизости от космопорта, я все равно ничего не могла с собой поделать — ныряла с головой в чужие мысли, запоминала графики вылетов, команды кораблей. И так как не могла рисковать записать где-то важные детали, то каждый раз принималась с нуля выстраивать план. Как обойти охрану, как проникнуть на выбранный корабль и вывести его из базы в космос, не прорываясь со стрельбой. За четыре поездки только раз удалось сложить эту головоломку чуть удовлетворительнее, чем в предыдущие попытки. Но жизнь — это не недоделанная симуляция в моем воображении. И я старалась сильнее и сильнее, останавливалась только тогда, когда голова начинала буквально трещать, а Марк замечал мое состояние.
Удивительно даже, что удалось убедить его в необходимости таких поездок по базе, вместо тренировок на маленькой группе людей.
На самом деле, Марк радовался, что я с таким рвением взялась за дело, но старался это скрыть. Считать это удалось достаточно легко, но вот большего я не могла — инстинкт самосохранения или что-то подобное мешал перешагнуть тонкую грань, заглянуть в глубины его разума.
Так что пришлось рискнуть и положиться на сведения, полученные из головы Кирилла.
Тюремный блок находится весьма далеко от космопорта. О том, чтобы Кэп сбежал прямо из тюрьмы, и пробивался потом через половину станции, не могло быть и речи. О том, чтобы вытащить его с крейсера, на котором мы отправлялись в небольшое путешествие, тоже нечего и мечтать.
Оставался крошечный промежуток. Хрупкий шаткий перешеек и ставший моей мишенью.
В первую очередь следовало избавиться от компании Марка, что удалось с ошеломительной легкостью.
Перед сборами в дорогу я сообщила, что узнала о прибытии на базу его отца. Марк и так не хотел, чтобы Заррон-старший что-то узнал до того, как в галактике поднимется шум, а тут возникла угроза, что отец, обладающий большими полномочиями, наведается в тюрьму и задержит наш вылет.
Потому, поручив надзор за мной Кириллу, Марк поехал на встречу с отцом, якобы ему захотелось повидаться с ним перед отлетом. Он всеми силами собирался заболтать его, усыпить бдительность, чтобы убедиться — за то время, пока он примчится на крейсер перед самым отлетом, отец не нарушит его планов.
Марк испытывал искреннюю благодарность за то, что я сообщила ему о появлении Заррона-старшего, о чем ему вовремя никто не доложил, и не подозревал — я собиралась с самого начала выдумать этот предлог, чтобы от него избавиться, но тут его отец, в самом деле, прилетел на базу. Нежданно-негаданно избавил от шанса, что Марк раскусит обман раньше времени.
Звезды!
Чтобы Кирилл не узнал, что я вполне умею считывать память, требовалось направить его мысли в нужное направление. Это легко получилось сделать с помощью одежды. Я выбрала несколько тряпок в стиле его бывшей, покрутилась перед зеркалом и, заявив, что мне это совершенно не подходит к цвету волос, сменила наряд на строгий костюм, в котором выглядела старше лет на пять.
Остальные вещи кое-как запихнула дрожащими руками в чемодан. Ужас какой-то! Не считая детства, у меня никогда не было вещей на целый чемодан! Сколько же с этими дурацкими тряпками бесполезной возни!
Только комбез отправился в рюкзачок, в который я вцепилась мертвой хваткой и на попытку Кирилла забрать и его, воскликнула:
— Нет! Это мой талисман! Я без него точно рехнусь!
— Ты так волнуешься?
— Еще бы! Даже сам Марк не знает, что со мной сделает, если у меня ничего не выйдет.
Сейчас, в шаге от задуманного, страх пожирал изнутри, но это играло на руку — не нужно притворяться перед Кириллом.
— Все не настолько плохо, — Кирилл, глядя на мое бледное лицо, чувствовал себя не очень хорошо — в его привычки не входило отдавать лучшему другу на растерзание детей. А именно ребенком он меня считал.
— Это ты как его друг говоришь. Дружба заставляет тебя видеть его несколько в лучшем свете, чем на самом деле, — я передернула плечами, пытаясь отстраниться от чужих чувств.
Нелегко разговаривать с Кириллом, следить за температурой своего тела и одновременно вслушиваться в мысли многолюдного космопорта, к которому мы приехали слишком быстро. Нужно запомнить каждого человека, рассчитать, как они все вписываются в мой план. Кто из них помеха, и как это исправить. Не верилось, что я действительно это делаю. И, тем более что от такого количества мыслей не схожу с ума, а извлекаю из них пользу.
Но рано радоваться, а особенно расслабляться. Марк легко передал меня в сопровождение Кирилла, потому что уверен — определявший без особого труда намерения преступников с помощью своего искусственного глаза, его верный приспешник заметит, если я попытаюсь что-то предпринять еще до самой попытки.
— Марк необычайно… умен, — Кирилл на самом деле хотел сказать «гениален», но в последний момент передумал. Не так легко расхваливать гениальность друга, когда рядом едва стоит на ногах девочка, которую, как он считает, его друг замучил тренировками. — Он понимает, что слишком много требовать от тебя абсурд. У квалифицированных телепатов уходят годы на тренировки, обучение. Считывание памяти не всем даже удается.
— Он этого не говорил! — я изобразила на лице испуг, температура тела изменилась на нужную без усилий.
Все же, глаз-имплантат замечательная вещь. Никогда бы не удалось обмануть детекторы Кирилла, если бы я не видела собственной температуры. Хорошо, что капитан Де Лачжон подарил мне именно его, а ведь есть модели гораздо проще и дешевле.
— Вот эта комната подойдет, здесь меньше всего народа.
Кирилл кивнул, приложил к панели карту, пропустил меня вперед и, поставив у дверей наши чемоданы, сказал, тщательно подбирая слова: