Идеальная помощница
Шрифт:
Глен во сне кормил Ниру тортом, как маленькую с ложечки. И она с удовольствием ела. И вместе с ним с этой ложечки ела. И не только ела.
Неизвестно, как далеко бы этот сон зашел, если бы за окном кто-то не завопил и не разбудил ее.
Нира, проснувшись, немного полежала. Потом села и прислушалась, но воплей не повторилось. А в сон опять пришел Глен с тортом и в фартуке. На этот раз он торт делал, а Нира следила за длинной завязкой, покачивавшейся при каждом движении как кошачий хвост. И проснулась, кажется, из-за смущения.
Третий сон, увы, присниться ей не успел, наступило утро и кто-то с топотом забегал
— Надо ставить щиты от шума, — пробормотала девушка и пошла доставать свой торт.
Меньес Тарбода спал этой ночью тоже плохо. Но по менее приятной причине. И снился ему вовсе не торт. И даже не какая-то знакомая красавица в фартуке. Нет, ему снились мыши. Полчища мышей, которые маршировали вокруг его кровати с не мышиным топотом, сверкали глазами и готовились грызть ножки. Он слышал их попискивания и шорох. Время от времени они что-то начинали грызть, чем-то щелкали, что-то царапали крошечными коготками. И ему становилось так жутко, что хотелось сесть, накрыться одеялом с головой и обнять себя для большей защиты от мира. И вынырнул из этого мерзкого сна Меньес с трудом. Но оказалось, что лучше бы не выныривал.
Он сел на кровати, подумав, что не мешает попить воды, иногда это простое действо прогоняло неприятные сны. Опустил ноги на пол и попытался нащупать тапочки. И даже что-то нащупал. Что-то такое теплое, шевелящееся, попискивающее. И заорал после этого он именно так, как считал недостойным уважающего себя мужчины.
А потом, к его стыду, дверь нахально открыли и в комнату забежали двое. Скользкий тип и незнакомый коренастый крепыш с тапком в руке.
— Что? — раздраженно спросил Ливин, а незнакомец опустил тапок и насмешливо хмыкнул. — Я из-за тебя кости уронил, а я бы выиграл!
Миньес от неожиданности икнул и посмотрел на пол, собираясь указать дрожащим пальцем на полчища мышей. А там был всего лишь идиотский прикроватный коврик. О который он вечером споткнулся и не стал расправлять, из-за чего он так и стоял, весь в складках и горбиках, напоминающих мышиные трупики.
— Кошмар приснился, — с трудом выдавил Меньес. — Все в порядке. Простите.
Гости переглянулись и ушли. А Меньес расправил коврик, поставил на него тапочки, а потом лег досыпать. И на этот раз ему приснились летучие мыши. Они бились о стекло, пытались проникнуть в комнату через вентиляцию и явно хотели навредить. И этот сон был даже более жуткий, чем первый, но стряхнуть его не получалось, несмотря на то, что Меньес понимал — это именно сон.
Так что не удивительно, что встал он в дурном настроении и с желанием испортить его окружающим. Главное, подходящую причину найти. И подходящего собеседника для начала.
Впрочем, к кому пойти и по какому поводу, проверяющий быстро придумал. У этой школы вообще была уйма проблем. И хозяйственник был одной из них. Разве можно такое спускать?
Открыв дверь, Меньес к собственному неудовольствию поймал себя на том, что нервно осматривает сначала пол, а потом потолок, особенно темные углы. Одернув себя, он шагнул в коридор и чуть не налетел на мелкую светленькую девочку. Она похлопала глазами на явно незнакомого дядьку, робко улыбнулась и прошептала:
— Извините, я так спешила.
И опять похлопала глазами.
Меньес даже умилился вежливому
— Так, — сказал он, демонстративно нахмурив брови. — Мне нужен ваш директор!
— Оу, — робко пискнула девочка. — Он наверное в той комнате, куда нам нельзя.
Сказала и ножкой шаркнула.
— Нельзя? — переспросил Меньес.
— Там какая-то старая тайна, — улыбнулась девочка. — И охрана. Но все знают, где это.
— Чудесно, — даже улыбнулся глава проверяющих и еще раз огляделся, не хотелось, чтобы коллеги появились в столь неподходящий момент и спугнули это дитя. И местные учителя явно будут лишними. — Давай ты меня проведешь. Вдруг ваш директор действительно там.
Девочка пожала плечами и повела. Пока они шли, она успела пожаловаться, что их не пускают во множество интересных мест, наверняка только потому, что раскрыть тайну боятся и хотят себе присвоить. Меньес мысленно с ней соглашался, желание что-то оставшееся с давних времен как-то себе присвоить он понимал и не одобрял.
И на странные шорохи пожаловалась, после чего Меньес вслух догадался из-за чего ему всю ночь снились мыши.
Мыши девочку заинтересовали и она сказала, что очень похоже. Но какая-то ее подруга утверждает, что на самом деле это призрак, а не мыши. Призраков в школе вообще много, просто они на глаза кому-то редко показываются.
И, наверное, Меньес от этой девочки мог бы узнать еще много всего интересного. Но, увы, они уже пришли. Она, выглянув за угол, указала пальцем на дверь, возле которой, сидя на стуле, дремал тот самый крепыш, прибегавший с тапком. Сказала, что лучше туда не пойдет, а то учителя рассердятся, дополнительные задания начнут давать. И шустро ускакала, когда Меньес ее с благодарностями отпустил.
«Дети вообще такие наивные», — думал он, медленно и плавно, практически бесшумно подходя к двери, за которой была тайна и, возможно, директор.
Крепыш похрапывал, прижимая к груди знакомый тапок. Меньес одарил его презрительным взглядом — тоже еще охранник — осторожно открыл дверь и смело шагнул в сумрак за ней.
— Что за идиот, — сказал Ливин и присвистнул, кажется, восхищенно.
Остальные зрители пока молчали, но смотрели кто с удивлением, кто с явной насмешкой. И этих зрителей появлялось все больше и больше, они толкались у двери, менялись местами, кто-то похоже, даже стул принес и теперь над головами толпившихся у двери людей возникала то одна, то другая дама. Даже пигалица — местный хозяйственник — посмотрела со стульчика, опираясь на кого-то рукой.
— Ну, а что я еще мог сделать? Это ведь логично, детей бы моя сеть поймала, обездвижила и не дала им вляпаться в «колодец», а на то, что туда полезут какие-то взрослые идиоты, я как-то не рассчитывал, — был явно солидарен с Ливином его партнер по азартным играм.
Меньес прямо видел, как он размахивает тапком перед собеседником, выражая все свое негодование.
И, да, настолько нелепо Меньес давно себя не чувствовал. Он даже злиться толком не мог, потому что все пытался сообразить, как же попал в эту неприятность. Вот как можно было взять и пойти туда, куда не пускают по какой-то причине детей? Сейчас вдруг стало понятно, что раз не пускают, то вовсе не потому, что там какая-то ценная тайна. Что это вообще за тайна, о которой знают все?