Идеальная семья
Шрифт:
Старый мистер Нив опустился в плетеное кресло у окна, вытянул ноги и произнес небольшую вечернюю шутку: «Одень его, Чарльз!» И Чарльз склонился вперед, напряженно задышал и нахмурился, вынимая булавку из его галстука.
Хм, хм! Надо же! Было приятно сидеть у открытого окна, очень приятно —
И в мыслях он, казалось, слышал, как раздается голос Марион, — Хорошо, коллега… О, отбил… О, и впрямь очень хорошо. Потом Шарлотта кричит с веранды: «Где Гарольд?» И Этель: «Его, конечно, здесь нет, мама.» И неуверенность в голосе Шарлотты: «Он говорил…»
Старый мистер Нив вздохнул, поднялся, и придерживаясь одной рукой за бороду, взял гребенку из рук молодого Чарльза, и тщательно расчесал седую бороду. Чарльз дал ему свернутый носовой платок, часы с декоративной подвеской и футляр для очков.
«Дело сделано, мой мальчик». Дверь закрылась, он откинулся назад и остался в одиночестве…
А теперь этот маленький пожилой человек спускался по бесконечным лестничным пролетам, которые вели в сверкающую, нарядную гостиную. Но какие ноги были у него! Они походили на паучьи лапы — тонкие, иссохшие.
— У вас идеальная семья, сэр, идеальная семья.
Но если это правда, почему ни Шарлотта, ни девочки не останавливают его? Почему он оказался в полном одиночестве, поднимаясь вверх и вниз? Где Гарольд? Ах, ничего хорошего не стоило ожидать от Гарольда.
Все ниже и ниже спускался маленький старый паук. И затем, к своему ужасу, старый мистер Нив увидел, как паук проскользнул мимо гостиной и достиг
Старый мистер Нив вздрогнул. В гардеробной было темно; окно светилось бледным светом. Сколько времени он спал? Он прислушался. В большом, просторном затемненном доме где-то раздавались далекие голоса, далекие звуки.
Он подумал с неуверенностью, что спал в течение долгого времени. О нем позабыли. Что ему со всем этим делать — с этим домом и Шарлоттой, девочками и Гарольдом — что он знал о них?
Они были для него чужими. Жизнь прошла мимо. Шарлотта не его жена. Не его жена!
…Темное крыльцо, наполовину скрытое страстоцветом, свисающим печально, скорбно, как будто понимающим все. Маленькие, теплые руки обвились вокруг его шеи. Лицо, крошечное и бледное, приблизилось к его лицу и чей-то голос выдохнул: «До свидания, мое сокровище.»
Мое сокровище! До свидания, мое сокровище! Кто из них говорил? Почему они сказали до свидания? Это была какая-то ужасная ошибка. Она была его женой, эта маленькая бледная девушка, а вся остальная часть его жизни была сном.
Затем дверь открылась, и молодой Чарльз, стоя на свету, вытянул руки по струнке и выкрикнул как молодой солдат: «Ужин на столе, сэр!»
— Я иду, иду, сказал старый мистер Нив.