Идеальная зависимость
Шрифт:
поседел сидя в коридоре и ожидая отца.
Лизи была несовершеннолетней и мы никак не
узаконили наши отношения. Деймона хотели
забрать. Как только он задышит, его у меня
заберут. По документам я не был его отцом, и
плюс был несовершеннолетним. Если учитывать
мои приводы в полицию, у меня не было шансов
его забрать. Я был в бешенстве, у меня забрали
Лизи, теперь заберут Деймона. За что мне это?
Тебе наверное, кажется,
ничего в этом не понимаю! Что я могу дать этому
ребенку? А я мог дать! Я стал бы ему любящим
отцом….
Если бы мы были в России все было бы легче, тест ДНК доказал бы что это мой сын и по
достижению 18 я бы установил отцовство. В
Англии я мог его усыновить по достижению 21
года. Столько ждать было нельзя. В этой
ситуации мне опять помогла Кэролайн, у нее
были связи и она знала на какие места
нажимать. То что нам с сыном надо в Россию
даже не обсуждалось. Но и тут надо иметь
стабильную работу и доказательства, что я смогу
воспитывать один. Поэтому я приехал сюда. Мне
нужно было все подготовить к приезду сына, бабушка мне помогла с работой. Меня устроили к
вам в офис. Параллельно я купил квартиру, чтобы было где жить с Деймоном. По папиным
связям с ментовкой тоже было все улажено. У
меня было о чем подумать, еще и ты
нарисовалась. Обозвала детским садом, попой
виляла, смотрела своими блядскими глазами на
меня, ну я и поплыл. Я собирался тебе
рассказать все, но почему-то не решился. Но я
много раз предупреждал тебя не вестись на
меня. Я плохой человек, из-за меня умерла Лизи
и чуть не умер Деймон. Я думал, что никогда не
полюблю, но ты пробралась мне под кожу, малыш. То что люблю я понял уже после того как
порвал с тобой. В ту ночь в Греции, мне звонила
Кэролайн. Малого приехали забирать органы. И
отец ничего лучше не придумал, как сказать что
это его сын. Грандт Михаил Михайлович
представился отцом своего внука. Ждать меня
времени не было, отец приступил к оформлению
документов. Мне надо было уехать к нему
раньше, но я был с тобой. Пока судьба моего
сына решалась там без меня, я нежился в
теплых объятиях любимой девушки. Я
возненавидел себя за это и напился той ночью.
Не знаю чем это мне помогло, но я это сделал.
Утром я улетел в Англию, поэтому ты не увидела
меня на своем рейсе. Оформление документов
заняло эти почти два месяца и мы приехали в
Россию. Мой отец и по документам два его сына.
Ирония судьбы какая-то! Жизнь отца
чтобы мы с сыном остались тут я должен был
вступить в права отцовства. Папа уже подключил
связи, но нарисовалась новые проблемы. С
одной стороны ты рыдающая и в следствии с
сотрясением в больнице, с другой стороны, чтобы усыновить Деймона в кратчайшие сроки и
без волокиты мне нужна жена. Без жены
усыновление тоже возможно, но пройдет очень
много времени. Ведь ни один закон не доверит
ребенка восемнадцати летнему пацану. Аврора, понимаю что все звучит очень скомкано и дико. В
этом деле очень много нюансов, но всю верхушку
я тебе рассказал.
– Он смотрел на меня с
надеждой.
– Судя по тому какими словами меня обзывает
Гринч, шансов на прощение у меня нет. Я очень
рад был видеть, что ты перебралась ко мне.
Кэролайн говорит что ты хорошо на меня
действуешь.
– Так стоп, а это в твоей квартире была…?
– Кэролайн, жена моего отца. Они ждут малышку, поэтому им нельзя тут долго задерживаться.
У меня упал камень с сердца. Мне было очень
жаль того как с ним обошлась жизнь, но как бы
эгоистично не звучало, я была рада, что у него
никого нет.
– Я пытаюсь все решить, поэтому в больницу я
приходил только спать. Только с тобой рядом
меня не мучают кошмары и голова болит
меньше. Кэролайн с удовольствием нянчится с
Деймоном и я мог спокойно быть с тобой. Я
прошу у тебя прощения Аврора. – Он замолчал и
смотрел мне в глаза.
Как же я по нему скучала, как я хотела его
обнять, прижаться к нему и забыть о тех
страшных месяцах моей жизни. Мне было
больно, но я знала правду и это очень облегчало
жизнь.
У него зазвонил телефон и он, улыбаясь, ответил. Разговор был быстрым.
– Кэролайн, — почему-то отчитался он. – Деймон
спит и она просит не шуметь, когда мы вернемся
домой.
– Мы? А кто сказал что я собираюсь вернуться?
– Как минимум твои вещи у меня дома. Ну и
Гринч твой попугай. Он так сквернословит, что
папа боится с тобой знакомится. А Кэр сказала
что он говорит сущую правду, особенно то что я
урод.
В его словах была логика. Я сняла толстовку и
бросила на спинку кресла где он сидел. У него
расширились глаза.
– Ари, ты что нахрен сделала?
Он поймал меня за ладони рассматривая мои
перебинтованные запястья.