Идеальная жена
Шрифт:
– Ты что, смеешься? Это же дежурный спектакль. Дед вместе с Бримли ждут нас ровно в час дня каждое воскресенье.
– И старина все так же бодр, здоров и добродушен?
– Да, он в полном порядке, – улыбнулся Райан. – В Девон души не чает. Хочешь – верь, хочешь – не верь, но теперь, когда узнала его поближе, она просто влюбилась в него.
– Ну а что же будет, когда этот ваш брачный договор через неделю закончится? Неужели все прекратится?
Райан залпом выпил половину своего виски.
– Абсолютно.
– А
– Ничего. Я ему все рассказал о контракте, который мы заключили, – сразу же, с самого начала. Я его никогда не обманывал, Фрэнк. Ты это знаешь.
– Да, но он, должно быть, надеется…
– Конечно, надеется. Но он прагматик. Хотел, чтобы я согласился на женитьбу, – и я женился. Из этого, как ты знаешь, ничего не вышло…
– Cest la vie, [6] как говорят в Бруклине.
– Точно! – рассмеялся Райан.
6
Такова жизнь (франц.).
– Во всяком случае, у тебя есть оправдание: ошибка-то его, а не твоя. Ему так и не удалось подыскать для тебя идеальную жену, верно?
– Да, – после длинной, почти минутной паузы проговорил Райан. – Пожалуй, ты прав – не удалось.
– Такая девушка! Современная версия Мисс Домохозяйки – вся блестит и сияет, а уж как мягко стелет! И что же происходит? На деле она оказывается зловредной, жестокосердной, коварной сучкой, которая только на первый взгляд горяча, а на поверку такая же сексуальная, как холодиль…
Райан бросился к Фрэнку так стремительно, что, когда все было позади, окружающие, ставшие невольными свидетелями происшедшего, так и не смогли прийти к общему мнению, что же случилось сначала, а что потом. На чем все сходились безоговорочно – так это что в одну секунду двое мужчин спокойно разговаривали, а в следующую тот, что повыше, вскочил на ноги, схватил того, который был пониже и покрепче, за воротник и так его треснул о барную стойку, что она заходила ходуном.
– Думай, что говоришь, – прорычал Райан.
– Эй! – Рот у Фрэнка открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной из воды. – Эй! Прекрати! – пискнул он, стоя на цыпочках и вцепившись в руки Райана. – Да что с тобой сегодня?
– Женщина, о которой ты говоришь, моя жена, Фрэнк. Ясно? Моя жена! И ты, черт тебя побери… запомни!
– Ну, хорошо, парень, хорошо, только отпусти меня, ладно?
Мужчины в упор смотрели один на другого, у Фрэнка лицо красное, как у вареного рака, у Райана – белое как полотно; глаза мечут молнии.
Райан постепенно ослабил железную хватку и отпустил рубашку Фрэнка.
– Фу-у-у! – протянул он.
Фрэнк бессильно рухнул на стул. Уровень шума вокруг них резко возрос, но через некоторое время посетители о них забыли.
Райан
– Она моя жена, – повторил он. – Девон – моя жена. Понял?
Он встал и пошел, прежде чем Фрэнк смог что-то ответить, плечом пробивая себе дорогу, – в дверь и в вечерний полумрак улицы.
Девон сидела в гостиной, держа на коленях нераскрытый журнал.
Еще одна пятница, тоскливо подумала она, еще один вечер, когда только и делаешь, что стараешься не думать, как там Райан со своим холостым приятелем.
Девон нахмурилась, положила журнал на краешек стола, встала. Конечно, в принципе, где он там бродит, вовсе не ее дело. Что бы Райан ни делал, это ее не касается. Их объединяет лишь клочок бумаги с ее и его именами. А в остальном он такой же холостяк, как и его друг Фрэнк Росс.
Так тихо в доме… Девон до сих пор не могла привыкнуть к этой звенящей тишине. Каждый раз, когда Райана не было вечером дома – что случалось практически постоянно, – она ловила себя на мысли, что машинально бродит из комнаты в комнату. Иногда, стоило ей заслышать, как он открывает ключом дверь, сердце начинало вдруг колотиться, и ей приходилось изо всех сил сдерживать себя, чтобы не броситься вниз по ступеням, ему навстречу, и…
Собственно, удивляться тут нечему, все вполне естественно. Она никогда и не жила одна. Ребенком она вместе с Беттиной переезжала из одной тесной комнатушки в другую; в интернате она делила комнату с еще одной девочкой, а потом, после выпуска, они вдвоем с подружкой снимали меблированную квартирку, намного меньше той спальни, которую она занимала теперь.
Девон вздрогнула – зазвонил телефон. Наверное, это Джилл, та самая модельерша, что пыталась удержать ее от стычки с Райаном в “Монтаносе”. Недели две тому назад девушки столкнулись нос к носу на Пятой авеню.
– Ну, что новенького? – спросила тогда Джилл, и Девон замешкалась, затем сказала, что все по-старому, и они обменялись телефонами. С Джилл интересно поболтать. Она забавная – умеет заставить Девон улыбнуться, а иногда – что вообще случается очень редко – даже рассмеяться.
Звонила, однако, не Джилл, а Беттина.
– Здравствуй, дорогая, – сказала она. – Я всегда забываю разницу во времени между Нью-Йорком и Калифорнией. Ну, чем вы с Райаном сейчас занимаетесь?
Девон вздохнула. Мама задает одни и те же вопросы, только формулировка разная.
– Мы ничем не занимаемся, мама. Райана и дома-то нет.
– В такой поздний час? Где же он?
– Не знаю. Гуляет где-нибудь со своим другом, я думаю.
– Что ты имеешь в виду – “не знаю”? Он твой муж все-таки.
– Мама, пожалуйста… Ну что мы будем притворяться? Тебе известно, какие у нас с ним отношения. У Райана своя жизнь, у меня – своя.