Идеальное Дело

Хаер Роман

– Так все в Москве дорого, – стал сокрушаться монгол, пряча глаза. – А лицензии сколько стоят! А аренда жилья и офиса!..

– И не говори! – неожиданно влез в разговор улыбающийся пьяный Саня, но под строгим взглядом Димы сразу стушевался.

– Вот что, Едигей, – начал я, желая просто отделаться от монгола. – Хочу за это седло сто тысяч еврази, и вообще – эту цену я назвал только из уважения к монголо-татарскому игу! А так я не планировал его продавать, ибо инвентарь привезен мною исключительно для украшения офиса!

– Дай мне срок до завтрашнего утра! – неожиданно тонким голосом взмолился монгольский детектив. – В десять часов я буду у вас в офисе!

– Хорошо, – согласился я и дал отбой не прощаясь – честно говоря, только

потому, что жутко устал на протяжении всей исповеди монгола держать на плече седло, а бросать на пол сбрую, на которую Едигей взирал прямо-таки с благоговением, было как-то не очень удобно.

Сбросив громоздкий тяжелый предмет с онемевшего плеча на пол, я уселся на кожаную обивку и тяжело перевел дух. Седло в очередной раз проявило свой вредный характер – не преминуло улучить момент и устроить очередную небольшую пакость, на этот раз испытывая мою выносливость в качестве седельной подставки.

«Ни на секунду с тобой не расслабишься», – тяжело дыша, подумал я, уважительно похлопав по старой коже.

Я отдышался, спохватился и взглянул на ребят. Саня переводил восхищенный взгляд с меня на седло и обратно, а Дима прищурился и скептически рассматривал только мою скромную персону – со школьной скамьи такой взгляд означал одно: «А у кое-кого кое-что не треснет от жадности?»

– Мне надо было от него отвязаться, – смущенно начал объясняться я. – Очень устал, а седло бросать на пол при клиенте не хотелось…

– Наоборот! – воодушевленно крикнул Александр, скосив глаза к переносице. – Мне очень понравился твой стиль переговоров!

– И сумма тоже, – ехидно пробубнил Дмитрий. – Ты с головой дружишь?

– Да не собираюсь я седло продавать! Оно нам самим жизненно необходимо!

После этого последовала сцена, которая доставила мне массу удовольствия. Ехидное выражение сошло с лица горообразного бухгалтера, а невысокое начальство сразу перестало довольно лыбиться. Приятели-предприниматели серьезно отнеслись к моему заявлению, зная: если мне что-то втемяшится в голову – оттуда это выбивать впоследствии гораздо более затруднительно, чем непосредственно сразу же после втемяшивания. Через полчаса споров, криков и демонстративных падений Сани в обморок (нашелся нетрезвый артист погорелого театра!) мы пришли к единому мнению.

Завтра в десять утра ждем монгольского детектива с деньгами. Если он придет вовремя и сразу переведет всю сумму – то седло уходит в Монголию плюс к этому в нагрузку туда же бесплатно отправляется рыболовная сеть. Фирма ребят получает свои комиссионные, а куча-мала с тех пор играется только в спортзале. Если монгол запаздывает – седло остается в офисе и используется по назначению и примерно через год ежедневной кучи-малы руководство фирмы лишается животов, попутно приобретая спортивные фигуры. Финансовых затруднений я не испытывал, так что вариант номер два был для меня предпочтительнее (люблю я ребят – поэтому буду мучить!).

Скрепив достигнутые договоренности рукопожатиями и отметив это событие, допив остатки водки (от бутылки к этому времени осталось как раз три рюмки), мы покинули гостеприимный офис и отправились по домам.

Спустившись на телепорт-лифте с двести восемнадцатого этажа и покинув здание офис-центра, я очутился в ночном городе. По сравнению со средневековым Оргбургом, магическим городом-муравейником, современная Москва, несомненно, выглядела гораздо более волшебно. Исполинские лазерные рекламные звери над районом развлечений Мневники занимали полнеба, переливаясь всеми цветами радуги, как гигантские драконы, до которых бедному Гоше было еще расти и расти. По изгибу Третьего транспортного кольца, светясь в темноте фарами и неоновыми украшениями, окруженные, как солнце протуберанцами, светящимся ореолом современных огней, проносились невероятной формы болиды любителей быстрой езды, сталкиваясь на поворотах, как рапторные колесницы, но без проблем

продолжая невероятную по скорости и безопасности для мира Ворк гонку. В темном небе проносились светящиеся летательные аппараты, в сравнении с которыми яхта правителя орков казалась не очень удачным изделием подросткового кружка любителей воздухоплавания. Одним словом, обычный урбанистический пейзаж, к которому мы с детства привыкли и совсем его не замечаем. Из-за контраста с миром Ворк я расчувствовался – но через минуту уже пообтерся и тоже побежал с остальной толпой москвичей и гостей столицы мимо всех этих красот к ближайшей станции телеполитена, накинув капюшон, чтобы не смущать мирное земное население зеленым цветом лица.

Через пять минут я уже был дома. Вообще – уровень развитости любой цивилизации я всегда бы прежде всего измерял возможностью покрытия больших расстояний. Чем ниже уровень общества – тем больше времени уходит на перемещения. Причем всегда способность быстро передвигаться узурпируют сначала сильные мира сего, и только значительно позже такая возможность появляется у всего остального населения. Характерный пример – железнодорожный транспорт. Сначала была построена царская железная дорога, чуть позже путешествие на поезде стоило небольшого состояния, потом он стал практически самым массовым видом транспорта, и, наконец, до появления телеполитена метрополитен оставался самым быстрым и самым дешевым способом передвижения по индустриальному конгломерату, именуемому городом Москва. Или, к примеру, кругосветные путешествия в эпоху Магеллана занимали многие годы, немного позднее Жюль Верн описал вполне реальный способ кругосветки меньше чем за три месяца, еще через сто лет этот процесс занимал сутки, а потом (при выходе человека в космос) счет и вовсе пошел на минуты. Так что главное достоинство цивилизации я вкусил, по моему глубокому убеждению, преодолев десять километров густонаселенного города ровно за пять минут.

Войдя в квартиру, первым делом я наполнил ванну теплой водой. Раньше, говорят, ванну надо было наполнять через узкий кран, и этот процесс занимал жутко долгое время. Не понимаю я такого – если ванну наполнять минут десять или даже пятнадцать, я же успею раза три передумать помыться, а то и дела появятся важные! Как раньше люди жили – не понимаю…

Приняв ванну с раствором химии от салона джисталкерской красоты (хи-хи), я обтер свежим полотенцем кожу белого человека, посмотрел в зеркало на неестественно бледную физиономию, без выступающих клыков выглядящую как-то очень беззубо, и тяжело вздохнул.

– Хорошо, что Джина меня сейчас не видит… – пробормотал я, смерив себя недовольным взглядом, и отошел от окна в стене, ведущей в зазеркальный мир.

Затем последовали минуты блаженства в медицинском регенерационном кресле. Мы становимся рабами современной жизни, а продвинутая медицина является одним из столпов нашей цивилизации. Впрочем, как и все в нашей жизни, медицина – это обычная приманка на ловушке современности, задача которой, как и у остальной цивилизационной шелухи, привязать к себе человека. Ведь и медицину мы начинаем ценить опять же только в одном случае – когда ее лишены. Вот так, очень ненавязчиво, мы и растворяемся в этом мире…

Когда кресло пикнуло, сигнализируя о том, что мой организм приведен в норму, я уже почти уснул. Встав, добредя до ванной комнаты и с удовольствием еще разок почистив зубы, я дополз до кровати, упал в нее, как в озеро блаженства, и крепко заснул. До самого утра меня никто так и не побеспокоил.

Работа 4

Финишная

– Это финиш. Вот и приплыли… – протянул я, горестно глядя в зачетку.

Из воспоминаний бывшего студента, ныне мичмана флота по кличке Студент, проходящего срочную службу на атомной подводной лодке