Идеальное совпадение Адель Роуз
Шрифт:
– Не заговаривай мне зубы, аррет Ваэрд!
– Хочешь знать почему? Ты полностью, абсолютно в моем вкусе, Адель Роуз. Никогда не испытывал столько разных эмоций к одному человеку: сначала ты бесила, потом восхищала, а теперь притягиваешь, как связующим заклятием. Крышу сносит с того момента, как на вечеринке ты запихнула мне в карман бумажку и потребовала объяснений.
– Это была не бумажка, а письмо! – охнула я. – И ты прикрывал тогo, кто его написал.
– Андэш писал другой девушке, а злишься ты? – справедливо заметил Гаррет. – Если нет
– Просто ты не моем вкусе.
– Не ври себе, Адель, – полушутя сморщился он.
– Я в любом вкусе.
– Вот поэтому ты мне не нравишься, Гаррет! Ты самовлюбленный…
Рокировка оказалась неожиданной и балетно-грациозной. Пластичный разворoт,и уже я сама оказалась прижатой спиной к холодной стене. Удивительно, как мы не сбили каменные бюсты, словно выстроенные костяшки домино.
– Что еще?
– прошептал северянин, по-хозяйски придерживая широкой ладонью мою поясницу.
– Какой я по-твоему мнению, Адель? Продолжай. Мне очень нравится слушать твой голос.
Гаррет склонил голову, втянул воздух возле моей щеки. Совершенно ошарашенная на пару секунд я забыла не только северный диалект, но и родной язык.
Однажды моя бывшая подружка рассказала, что при мысли о любимом парне чувствует, как животе порхают бабочки. Я так смеялась, представив, что у нее вместо живота аквариум с желто-зелеными капустницами, что подавилась кофе. С тогo дня мы перестали общаться. Кажется, сейчас до меня начинало доходить, о чем именно она толковала. Только зря обидела хорошего человека!
– Не могу придумать, – сдалась я, что связность мысли вернуть пока вряд ли удастся.
– Пока ты воспоминаешь, чем именно тебе не нравлюсь я, позволь рассказать, чем ме нравишься ты, – промурлыкал Гаррет.
го гипнотический голос вкупе с щекочущим горячую кожу дыханием делали со мной совершенно необъяснимые вещи. Сердце заколотилось, пульс участился, колени ослабели. Ей-богу, неясно: я резко влюбилась или просто собралась отдать душеньку божественному слепцу? Возможно, мне срочно нужен лекарь или хотя бы порошки от сердцебиения, и каждая минута на счету! А я стою, как дура, зажатая между стеной и большим горячим телом Ваэрда, развесила уши и медленно, но вполне осознанно отбываю на тoт свет.
– Ты жгучая, – шептал северянин, - упрямая, несговорчивая ведьма…
– Ты обозвал меня ведьмой?! – возмутилась я.
– Что за странный комплимент?
– Будь со мной, - интимным шепотом закончил Ваэрд.
Возможно, объяснение завершилось бы моим эпичным провалом: я сдалась бы,и в коридор мы вывалились бы практически женатыми, с планами построить традиционную северную юрту во льдах, родить троих маленьких метисов и завести четыре ручные химеры, но вдруг за дверью заговорили!
– Боюсь, бюст маэтра переводчика безнадежно обезображен! – Голос приблиался. – Мастрес смотритель, его совершенно точно нельзя ставить на центральной
Молниеносным движением Гаррет схватился за ручку, чтобы никто не сумел дернуть дверь. Я щелкнула пальцами, заставляя световой светляк оончательно погаснуть.
Двое остановились возле подсобки и принялись со вкусом ругаться. Я даже дышать старалась через раз, хотя – очевидно – различить мое сопение они не сумели бы.
– Блэйкс,ты не в своем уме, а в уме нашего конюха! Он тоже туго соображает! – Голос смотрителя звучал визгливо и раздраженно.
– В понедельник приедет переводчик, а у его башки всего одно ухо?! Что тебе помешало за лето отреставрировать его голову?
– Так ведь откуда мне знать, что он приедет? Его величество, между прочим, без правой брови уже четвертый год стоит и ни разу не пришлось вытаскивать, - растерялся человек, названный Блэйксом.
– давайте его пристроим в какой-нибудь уголок галереи исторических личностей! Говорят, маэтр переводчик очень-очень стар. Вряд ли он туда доберется. Пока-а-а в ректорскую башню поднимется! Пощади пятая стихия, если не придется поминальный обед заказывать.
– Да, но oн приедет с внуком и его супругой. ни оба молоды, резвы и точно захотят прогуляться по галерее. Между прочим, она чистoкровная шай-эрка! Ты вообще в курсе, какие шай-эрцы придирчивые и глазастые? Любой скол у статуи разглядят!
– Может, нам повезет и у маэтры Коэн обнаружатся проблемы со зрением?
– осторожно протянул несчастный Блэйкс.
– Меня ректор порежет на полоски ножом для бумаги! Тебя, Блэйкс, когда-нибудь резали тупым ножом для бумаги?
– Нет, мастрес смотритель, святая пятая стихия отвела.
– Вот и меня никогда! – отрезал тот.
– Открывай свой склеп испорченных экспонатов!
– Гаррет, сделай что-нибудь! – сдавленным шепотом пропищала я.
Он не придумал ничего лучше, чем вцепиться в ручку и второй рукой. Снаружи принялись дергать дверь, но северянин держал крепко-накрепко, не позволяя нежданным гостям ворваться внутрь.
– Кажется, замок прикипел, – сдался Блэйкс.
Неожиданно в коридоре началось непонятное двиение. Похоже, кто-то появился. Да не один, а с целой свитой, если судить по шагам.
– Маэтр ректор! – до приторности сладко протянул смотритель с отвратительно лебезящей интонацией. – Вы решили лично проверить бюст маэтра переводчика?
– Не обнаружил его на центральной лестнице, - прогудел замечательный бас, запомнившийся мне по первому приветствию сразу после приезда.
– Ректор?! Нам конец! – простонала я, уткнулась лбом в плечо Ваэрда и зажмурилась, как в детстве. Дескать, я в домике! Раз сама никого не вижу, то для всех становлюсь прозрачной.
Папа с мамой с большим удовольствием поддерживали во мне веру в это правило. Однажды я жутко оконфузилась во время игры в прятки: закрыла ладошками глаза и никуда не спряталась. Надо мной смеялись даже голуби, ставшие свидетелями той глупости.