Идеальное совпадение Адель Роуз

Ефиминюк Марина Владимировна

Перед дверью Гаррет обернулся и вдруг с лукавой улыбкой подмигнул мне.

Дыши, Адель! Мозг обогащается кислородом и начинает хорошо соображать, а сердце перестает колотиться, как у припадочной.

Вдох-выход…

Поздно! В большом списке ошибок, которые нужно успеть совершить до двадцати, рядом с одним из пунктов можно поставить галочку. А лучше крест! Красным цветом. Ведь в промежутке между поцелуями и глупым подмигиванием я не заметила, как влюбилась в Гаррета Ваэрда.

ГЛАВА 13.

Прятки в темноте

Как говорит моя мама, в любой непонятной ситуации – ложитесь спать! В смысле, не стоит, чуть нервишки зашалили, бухаться на кушетку или парковую скамью и весь божий день вдохновенно, до рыка храпеть. Но за ночь-то голова точно прояснится, и все, что мерещилось накануне, обязательно пройдет.

Так вот…

Проверенный годами способ не сработал! Я легла влюбленной в Гаррета, а проснулась тяжело влюбленной. Возможно, просветлению сознания и излечению от чувственного недуга помешал неприличный сон с участием Ваэрда. Мне никогда не снились эротические сны! По большей части, потому что дальше поцелуев под поморским дубом я еще не заходила.

Проснувшись даже без пробуждающего шара, я ошарашенно смотрела в серый потoлок и пыталась стряхнуть остатки горячей грезы. Однако продолжала за нее цепляться, с особым смаком перебирая особенно сочные моменты.

– Какой кошмар! – с чувством воскликнула я, утыкаясь в подушку лицом.

Странная магия первого снегопада действовала позабористее дурманного зелья! Нормальные люди после свидания на холоде подхватывают простуду, а я каким-то невообразимым образом заболела любовью к северному аристократу с колечком в брови.

– Тебе приснился кошмар?
– протянула с соседней кровати сонная Юна и вдруг страшно всполошилась: – Ой! Сегодня же была ночь со срeды на четверг! Мама говорит, что сны в эту ночь – вещие и обязательно исполняются.

– Неужели?
– с неожиданной даже для себя заинтересованностью уточнила я, приподнимаясь на лoкте.
– Ты уверена?

Ну, раз такое дело, и сон точно становится реальностью, независимо от желания девушки… Придется смириться с судьбой и принять ее, как есть. Во всей жгучей – ой! –неприглядной правде.

– Я все страшные сны сразу же ей пересказываю, – отозвалась Юна.
– Скорее расскажи, и кошмар забудется!

– Боюсь, от ужаса спать перестанешь ты, - буркнула в ответ, поднимаясь с кровати.

Ваэрда ждала за завтраком, чтобы посмотреть со стороны и точно понять: влюблена или просто глупость мерещится. н не появился. Понятия не имею, когда северяне завтракают. Видимо, нормальные люди, в смысле, шай-эрцы, в это время последний сон досматривают… иногда неприличный сон.

Я задумчиво размешивала в мятном чае мед: вертела ложечкой и по часовой стрелке, и против. Прихлебнула и поняла, что вообще-то пью несладкий кофе. В смысле, отвратительно горькое, странно пахнущее пойло, которое в Норсенте выдают за ароматный

бодрящий напиток особой обжарки.

В дверях столовой вместо горячего северного аристократа появился Мейз. Юна, всего секунду назад зевающая, как в приступе бессонницы, выпрямилась, поправила волосы и даже прочистила горло. Видимо, приготовилась к приятным утренним беседам. Похоже, она ещё не знала, что лучший способ сохранить нервы – не встречаться с его рыжим величеством раньше обеда.

И тут я осознала, что мне остро требуется мнение знающего человека!

– Как ты поняла, что влюбилась в Мейза?
– резко спросила я.

Соседка насторожилась:

– Это вопрос с подвохом?

– Это вопрос с вопросом!

– Ну… – Она бросила в сторону приятеля, пересекающего обеденный зал, затуманенный взор.
– Захотелось о нем заботиться, проводить больше времени. Еще он перестал меня пугать.

– А если перестал бесить? – оживилась я.

– Доброе утро, Мейз! – громко поприветствовала она.

– Угу, - бросил тот, но – что характерно – поцелуй на щеке любимой запечатлел. Щека девушки, в свою очередь, покраснела от смущения.

– Чего такая мрачная, Адель?
– спросил он, усевшись за стол.

– Эдди сегодня приcнился кошмарный кошмар! Представляешь? Я говорю же в нашей комнате плохая аура.

– Кошмарно-эротический сон, подруга?
– немедленно догадался приятель, знающий меня, как облупленную.

Юна подавилась чаем,и стало ясно, что помощи зрительного зала в обозримом будущем можно не ждать. Я бросила на ухмыляющегося парня мрачный взгляд.

– Мне пора на зельеварение.

– До начала ещё полчаса. – Мейз отвлекся от изучения подноса с завтраком, появившимся перед ним на столе. Точно хотел ещё позубоскалить!

– Сегодня распределяют подмастерьев, будем знакомиться. Да и разложиться надо, котелок закипятить… – суетливо поднимаясь, на ходу придумывала я.

Пока, в конце концов, куплю Ваэрду дрянной кофе. Суровые нравы холодного полуострова диктуют им не наcлаждаться, а исключительно преодолевать. Даже утренний кофе.

Но с Гарретом мы столкнулись неожиданно – на повороте, в буквальнoм смысле этих слов.

– Добрых дней, Гаррет.

Хорошо не обратилась по всей форме «уважаемый маэтр Ваэрд», сдобрив приветствие официальным поклоном. изиономия начала гореть.

– Привет.

Он официозом не увлекся и, более того, совершенно не отягощенный похабным сном, не испытывал ровным счетом никакой неловкости. Впрочем, я не представляю ни одной ситуации, чтобы Гаррет Ваэрд испытал что-то похожее на смущение.

– Горький остывший кофе без всего, - не глядя, протянула ему термос.

– Сладкий горячий шоколад с молоком.

Мы обменялись термосами, переглянулись. Гаррет улыбался, словно видел насквозь и понимал, какой переполох устроил у меня в душе и в голове.