Идеальные преступники
Шрифт:
В 1998 году в четвертом номере журнала «Техника — молодежи» была опубликована сенсационная статья Константина Смирнова под названием «Не придется ли закрывать открытие гробницы Тутанхамона?».
Автор писал: «Говард Картер открыл Тутанхамона и в прямом, и в переносном смысле. Мало того, что он отыскал его гробницу, он ввел этого фараона в историческую науку. До того как англичанин приступил к раскопкам в долине царей, данные о Тутанхамоне ограничивались одной-двумя печатями с упоминанием его имени, найденными археологом Дэвисом. И то без указания царского титула. Многие ученые считали,
К. Смирнов высказывает предположение, что Тутанхамона никогда не существовало, что он — плод фантазии Картера, который, желая превратить пустую гробницу в роскошную царскую усыпальницу, пошел на одну из самых масштабных фальсификаций в истории археологии. Как считает автор статьи, Картер сделал это с целью завоевать лавры первого египтолога в мире.
В качестве аргумента в пользу своей версии, Смирнов обращает внимание на «весьма странные обстоятельства», сопровождавшие поиски и раскопки гробницы. Например, Картер после обнаружения гробницы, вместо того чтобы продолжить исследование, распоряжается засыпать находку… Настораживают также малые размеры гробницы и ее странная планировка. И почему, в отличие от других подобных ей, она не была разграблена.
По мнению Смирнова, удивляет само поведение Картера. «В 1917 году, приступив к раскопкам в Долине царей, он весьма тщательно исследовал местность, где находился вход в погребальный комплекс Тутанхамона, якобы не нашел его и следующие пять лет лопатил другие участки. А в 1922 году опять вернулся на хорошо изученное место и практически сразу же наткнулся на захоронение… Далее, зачем ему потребовалось строить к гробнице узкоколейку? Для того, чтобы вывезти не такие уж громоздкие предметы, умещавшиеся на площади, сопоставимой с площадью неплохой квартиры в Москве? Почему побывавшие в гробнице якобы еще в древности грабители ничего не взяли? Удивляет и состояние практически всех находок. Огромный, обшитый золотыми листами саркофаг сразил исследователей своим блеском: ничуть не запылившись и не помутнев, он простоял более трех тысячелетий». И еще одна загадка: обнаруженные в первой камере четыре колесницы были распилены. «Интересно — чем? Неужели бронзовой пилой» — продолжает задавать вопросы автор.
Таким образом, К. Смирнов пытается обвинить Картера в фальсификации. В таком случае, возникает вполне закономерный вопрос, кто финансировал эту грандиозную аферу. Безусловно, деньги, причем немалые, на такую операцию мог дать только тот, кто рассчитывал получить от махинации прибыль. А наиболее вероятным спонсором, как считает Смирнов, могло быть только правительство Египта. Ведь именно оно получало огромный доход от продажи исторических ценностей и от туристического бизнеса. Кроме того, известны случаи, когда официальный Каир продавал музеям мира предметы старины, которые в итоге оказывались умело сфабрикованными подделками.
Смирнов предполагает, что накануне грандиозной аферы фальсификаторы заказали у различных подпольных ремесленников золотые украшения, настенные барельефы с фрагментами из истории царствования фараона, предметы обихода и несколько саркофагов. Мумию же просто купили. Конечно, то была мумия не фараона: мумификацию проводили по более простой технологии, чем это делалось с телами правителей, поэтому и ее состояние было значительно
Что же касается «проклятия фараона», которое якобы выразилось в последующей гибели почти всех участников раскопок, то Смирнов считает, что все они были попросту убиты руками наемных убийц. Возможно, даже сотрудниками египетских спецслужб. Этим и объясняется то, что из тех, кто изучал гробницу, в живых остался только Картер.
Следует отметить, что результаты раскопок удовлетворили всех устроителей аферы. Например, сам Картер стал египтологом № 1: из археологов сравниться с ним может разве что Генрих Шлиман. К тому же Картер прилично заработал на этом деле. Египетское правительство, субсидировавшее эту махинацию, также в накладе не осталось. Лишь небольшая толика сокровищ Тутанхамона хранится в Каире. Большая же их часть за баснословные деньги была продана в известнейшие музеи мира, принеся Египту миллионы…
В завещании, согласно которому Тереза Хамберт стала обладательницей состояния более чем в шесть миллионов долларов, никаких особых оговорок не имелось. Да оно и понятно: Хамберт получила это наследство от человека, который даже не появлялся на свет. А способности практичной Терезы манипулировать жадными и легковерными людьми сделали ее непревзойденной «королевой наследников».
Она родилась в бедной крестьянской семье в Тулузе (Франция) примерно в 1860 году. Но, несмотря на это, замуж она вышла за молодого человека из богатой семьи Хамбертов, отец которого впоследствии стал министром юстиции.
Как-то раз, уже после свадьбы, Тереза ехала в поезде. Неожиданно в соседнем купе она услышала болезненные стоны. Не раздумывая, женщина поспешила на помощь человеку, который несомненно находился в тяжелом состоянии. В купе она обнаружила задыхающегося пожилого человека. Тереза расстегнула ему воротничок, уложила как можно удобнее и дала воды.
Когда поезд прибыл в Париж, старик окреп настолько, что покинул вокзал без посторонней помощи. Но перед этим, как впоследствии заявляла Тереза, он сначала представился американским миллионером Робертом Генри Крофордом, и затем записал ее имя и адрес.
Вскоре после этого случая Тереза Хамберт получила копию завещания старика, по которому он оставлял ей все свое состояние. Однако затем появилось второе завещание, в котором таинственный мистер Крофорд уточнял, что его деньги следует разделить на три части. По одной трети отходило к каждому из его племянников — Генри и Роберту Крофордам, а оставшаяся часть предназначалась сестре Терезы, Марии. Но по условию второго завещания все три наследника должны были выплачивать Терезе примерно по 40 000 долларов в год.
Спустя какое-то время между племянниками Крофорда и Терезой было достигнуто соглашение, которое сводилось к тому, что все ценные бумаги, составлявшие наследство запирались в сейфе в доме Терезы до тех пор, пока не будет выработано решение о разделе, которое устроит все стороны.
Более того, факт унаследования Терезой огромного состояния удостоверил и ее свекор — министр юстиции. Безусловно, после такого подтверждения весь Париж безоговорочно поверил в эту историю. И хотя впоследствии участие самого министра в афере установить не удалось, тем не менее, его роль в этом деле трудно переоценить.