Идеальный друг
Шрифт:
Неужели это возможно? Неужели его экскурс в своего двойника, как назвал это доктор Фогель, зашел так далеко?
Когда Фабио явился в «Бертини», Фреди уже ждал его там. В белой рубашке с открытым воротом, двубортном блейзере с золотыми пуговицами и вышитым гербом с надписью «Либеллула». Он пил белый мартини, по всей вероятности, свой спортивный напиток. К сему прилагалась тарелка с закусками. Ресторан был еще пуст, на всех столах красовались таблички «Заказ».
– Что будешь пить? – спросил Фреди.
– Ничего. У меня к тебе всего один вопрос.
Фреди спокойно посмотрел ему в глаза.
– Верно. – Он подцепил кружок салями и пододвинул тарелку поближе к Фабио. Тот отрицательно покачал головой.
–Например, о такой сумме, как восемьсот тысяч долларов?
– Например.
– Где они?
– Хорошо инвестированы. В некую фирму. Как договорились. – Он выудил с тарелки кусок коппы, разжевал и запил белым мартини.
Фабио ударил ладонью по столу и завопил:
– Мать твою!
Официант изумленно воззрился на него. Фабио приглушил голос.
– Я принес тебе восемьсот тысяч долларов и попросил вложить их в дело?
Фреди кивнул с набитым ртом.
– Наличными?
Фреди ухмыльнулся, проглотил еду и сказал:
– В джутовой кошелке из биолавки.
Фабио снова стукнул по столу:
– Твою мать! Почему ты ничего мне не сказал?
Фреди невозмутимо взглянул на него:
– Хотел посмотреть, вспомнишь ли ты об этом.
– А если бы я не вспомнил? – Фабио почти кричал.
Фреди одарил его одной из своих обворожительных улыбок.
– Тогда бы ты и не пожалел о них.
21
После обеда они отправились в садовое товарищество Вальдфриден. В желтом «рено» с надписью «Мистик продакшнз». Машин на шоссе почти не было. Погода еще не установилась. Только что на ветровое стекло шлепались крупные капли дождя, а теперь Норина уже снова вынуждена была спустить щиток от солнца.
Когда они остановились на красный свет, Норина, искоса взглянув на него, заметила:
– Если тебе это так тяжело, я могу съездить одна.
– С чего ты взяла, что мне тяжело?
– Ты подавлен.
– Просто устал.
– Я бы смогла тебя понять – после всего, что там произошло.
Фабио вымученно улыбнулся:
– Там случались и хорошие вещи.
Зажегся зеленый, Норина включила скорость.
Она, конечно, права. Он не только подавлен, он в тихом отчаянии. Из-за всего, что с ним произошло. А то, что ждет его впереди, еще хуже. Он должен признаться во всем Норине. У него нет иного выбора. Он должен рассказать ей всю правду. Всю правду о Фабио Росси. И это означает окончательный разрыв едва возобновленных отношений.
На краю леса парковались несколько автомобилей. Норина поставила туда же свой «рено». Вытащив из багажника полную сумку, она пояснила:
– Тут сосиски. Непременная составляющая национального праздника.
Пройдя немного вниз по шоссе, они свернули
Перед домиком с желтыми ставнями стояла на стуле женщина, отличавшаяся плохой памятью, и прикрепляла светящуюся гирлянду к водосточной трубе. Ее муж, заядлый картежник, втаскивал в дом переносной холодильник. Фабио и Норина кивнули им. Те ответили на приветствие, явно с трудом воздерживаясь от комментариев, пока прибывшие не скроются из поля зрения и зоны слышимости.
Госпожа Блаттер, соседка по «Гурраме», принимала гостей. Два семейства с детьми. Мужчины примерно того же возраста, что и Фабио, натягивали над крыльцом навес из полиэтиленовой пленки. Хозяйка собирала ежевику. Ей помогала маленькая девочка.
Заметив Фабио и Норину, она подошла к калитке.
– Вы, наверное, думаете, что это мои дети и внуки. А это мои внуки и правнуки. – Она стала серьезной. – Примите мои соболезнования насчет Лукаса. Я видела его здесь в тот самый день. Он показался мне таким, как всегда. Если бы можно было заглянуть людям в душу…
Они пожелали ей приятного вечера, и она ответила:
– Хорошо, что «Гуррама» сегодня не пустует. Это было бы еще печальнее.
Вчерашний дождь немного причесал заросший огород. Прежде всего он пошел на пользу тыкве, чьи крупные темно-зеленые побеги заполонили всю грядку. Из этой сплошной зелени торчали голые, как бамбук, стебли помидоров. Те несколько листиков, которые выстояли в жару, уничтожил дождь. Они увядали между помидорами, похожими на пустые сморщенные кошельки.
В кустах ежевики спорили за урожай воробьи, в падалице под деревьями жужжали осы.
Дед Лукаса обрадовался, когда Фабио позвонил ему и попросил разрешениия провести вечер в «Гурраме». Если возможно, но только если возможно, пусть Фабио нарвет немного ежевики, это самая лучшая, какая есть. И пусть соберет фрукты. Столько, сколько сможет забрать с собой. Фабио решил, что занесет старику часть его урожая.
Наверное, когда сюда приезжала полиция, здесь было очень мокро. По деревянному полу веранды до самой двери протянулась тропа, образованная следами грязных подошв. Даже в доме кто-то оставил разводы на полу, неумело орудуя мокрой тряпкой. Следы оставляют даже следопыты.
Пахло сыростью и протухшей едой. На столе лежали три газеты, все от 26 июля. В этот день погиб Лукас. Рядом валялась папка с надписью: «Текущие дела».
На скамье в углу стояли четыре архивные коробки, битком набитые документами, рукописями и печатной продукцией разных учреждений.
Самой интересной находкой оказался ноутбук Лукаса, спрятанный под кипой старых газет.
На верхней койке валялась одежда и постельное белье. Нижняя спальная койка была не застелена.
В сушке около раковины торчали две тарелки. Рядом стоял открытый несессер, бритва, кисточка и мыльный карандаш для бритья.