Идеальный герой
Шрифт:
Джулианна слушала его, и у нее заболело сердце.
— Джастин, — сказала она с нежностью в голосе, — нельзя сказать, что он не любил тебя. Он наказывал нас, потому что не мог наказать ее. Он просто не знал, как любить.
— Его жизнь состояла из горечи и долга, — добавил Себастьян. — Не думаю, что он знал, как это — быть счастливым.
Джастин сидел, глубоко задумавшись.
— Наверное, ты прав. Наверное, так оно и было. Они сидели, все трое, переживая треволнения дня, погруженные в собственные
— Это Дейн, — выпалила она.
И это действительно был он. Большими шагами он решительно вошел в комнату.
— Ну вот, — сказал он ровным голосом. — Все закончилось. Ситуация с вашей матерью разрешилась.
Джулианна не сводила с него глаз.
— Что произошло? — спросила она. — Барнаби решил не возбуждать дело против нее?
— Не совсем так.
Себастьян посмотрел сначала на брата и сестру, затем на Дейна.
— Тогда что же?
Дейн отвечал, тщательно подбирая слова:
— Как бы это сказать? Я убедил конвоира позволить мне вместо него сопровождать ее к магистрату. По дороге туда…
— Как это может быть?
— Если меня спросят, буду отвечать, что ваша мать оказалась чрезвычайно находчивой женщиной. Во время транспортировки она сумела ускользнуть от меня и… скрыться. И как она только смогла! Вот она была здесь — и вот ее нет. — Он помолчал. — Если меня спросят, конечно.
Во время произнесения этой речи Дейн по очереди смотрел на каждого из присутствующих. Джулианна не сводила с него глаз, так же как и Джастин, и Себастьян.
— Скрылась, — сказал он, — скрылась. Она отставила в сторону свою чашку.
— Кто бы мог подумать! — заволновалась Джулианна. — Так вы говорите…
— Я могу даже предположить, что она сейчас на пути во Францию.
Боже мой, он предстал совершенно в другом свете: помог матери, отпустил ее, сумел помочь ей исчезнуть. Это было совершенно ясно! Не из самих, конечно, слов, но из того, что стояло за ними. Спасая ее, он спасал их всех. И саму Джулианну, и Себастьяна, и Джастина. О, как она любила его!
— Она никогда не сможет вернуться в Англию, да? — спросила Джулианна.
— Не сможет. — Дейн говорил очень сдержанно. — Если вернется, ее скорее всего арестуют и предъявят обвинение в соучастии в преступлении. А в ходе расследования может также всплыть ее двоемужие. Но я хочу, чтобы вы поняли: случившееся с Найджелом Роксбури не выйдет за пределы канцелярии премьер-министра и министерства внутренних дел. Никто не должен знать, что случилось с ним и с вашей матерью.
— Итак, для всех, — вставил Себастьян, — Дафна Стирлинг по-прежнему мертва.
Взгляд Дейна задержался на нем.
— Конечно, никому не надо знать ничего другого.
— Вы заслужили нашу благодарность, —
Джулианна склонила голову набок и грустно сказала, обращаясь к братьям:
— Значит, мы больше не увидим ее.
— Да, — согласился Себастьян. — Но это правильно. Она не пропадет. — Едва заметная улыбка появилась на его губах. — Я думаю, мать уже всем доказала, что может позаботиться о себе сама.
Джулианна посмотрела на Джастина. Он сидел на краю канапе, положив одну большую руку на колено. С момента появления Дейна он не произнес ни слова. На его красивом лице можно было прочитать и боль, и облегчение.
Рука Джулианны скользнула в руку Дейна. Он легко сжал ее, но не посмотрел на Джулианну, а только прокашлялся и сказал:
— Она просила передать вам это. — Он засунул руку в жилет и извлек из него аккуратно сложенный и запечатанный лист бумаги. — Она очень просила выполнить ее просьбу. Сказала, что это письмо адресовано всем вам. — Он взглянул на Джастина. — Но добавила, что, возможно, вы захотите прочесть его первым.
Дейн вернулся к двери.
— Я оставляю вас одних. Это семейное дело. И он вышел.
Джастин взял письмо с большой осторожностью, как если бы боялся брать его. Он посмотрел на Джулианну и Себастьяна.
— О Боже! — сказал он странно сдавленным голосом. — Вы, конечно, знаете, что в нем?
Джулианна закусила губу. У нее сжало горло. Это было так не похоже на Джастина, который всегда держался уверенно. Всегда верил в свои силы. Она никогда не видела его в таком состоянии, разрываемого на части скрытыми подозрениями. При взгляде на него все в ней буквально переворачивалось.
— Ну вот, наконец ты и получишь ответ на свой вопрос, — успокаивающе сказал Себастьян, вольготно раскинувшийся в кресле.
Джастин взглянул на него.
— Себастьян! Ты действительно хочешь знать? Ты хочешь знать правду о наших родителях? О нашем отце?
Себастьян пожал плечами. Взгляд Джастина переместился на Джулианну. Она чуть качнула головой.
— Джастин, — сказала она мягко, — дело не в том, хотим ли мы это знать. Дело в том, хочешь ли ты знать.
Джастин встал. Теперь он держал письмо двумя руками.
— Черта с два, — сказал он хрипло, — черта с два! Я думал, что хочу этого. Я думал…
И прежде, чем он осознал, что делает, он оказался перед камином. Долго смотрел на огонь, а когда перевел взгляд на сургуч, которым было запечатано письмо, выражение его лица сделалось жестким.
Стало тихо. И Себастьян, и Джулианна хорошо понимали, что происходило с Джастином. Он отчаянно искал ответа в глубинах своего сердца. Потому что только он мог найти ответ. Они ждали. Ожидание казалось им вечностью.