Идеальный герой
Шрифт:
У автостоянки им попался букинистический магазин, его витрина пестрела разноцветными корешками.
— Никогда не мог устоять от соблазна зайти в книжный магазин, — признался Адам.
— Я тоже. Знаешь, Оли, оказывается, вовсе не читал «Доводы рассудка».
— Неужели?
— Он не любитель книг. Ему хватает сценария.
— Кошмар, — отозвался Адам.
Он понимал, что говорить плохо о сопернике — последнее дело, но на этот раз не смог отказать себе в удовольствии.
Они вошли в магазин и с наслаждением вдохнули восхитительный запах, исходящий от старых книг, затем, не сговариваясь, устремились
— Взгляни-ка! — подал он книжку своей спутнице.
— Она с иллюстрациями! — Кей начала с энтузиазмом перелистывать страницу за страницей. — Чудесные рисунки — посмотри!
Адам оценивающе пробежал глазами по развороту и кивнул.
— Но они, я уверен, не так хороши, как твои.
— Ах, льстец!
— Как-нибудь обязательно покажи мне их.
— Правда?
— Я же говорил: возможно, помогу тебе подыскать агента — так ты, глядишь, и задумаешься о публикации.
— Ой, я не знаю, — смутилась Кей.
— Почему? Разве это не твоя цель?
— Да, то есть в будущем…
— Отчего же не сейчас?
Кей прикусила губу, и Адам решил, что, пожалуй, торопит события.
— Ну… у меня сейчас столько работы в гостинице.
Он проницательно улыбнулся:
— Боишься получить отказ, да?
Она ответила не сразу.
— Конечно боюсь. А кто не боится? Видишь ли, сейчас мои рисунки — только мои, и они, так сказать, безупречны, потому что никто пока не пытался разубедить меня в этом. А вдруг кому-то захочется их покритиковать? Вдруг скажут, что рисунки неважные, что они никому не нравятся?
Адам поскреб подбородок.
— Если хочешь попытаться их опубликовать, ты должна быть готова, что на определенном этапе критиковать тебя все-таки будут — если, конечно, сразу не повезет, в виде исключения. Но сдаваться из-за этого ни в коем случае нельзя. Боже, если бы я бросил писать после первых же отказов…
— А что, тебя тоже отвергали? — изумилась Кей.
— Я уже сбился со счета, сколько раз! — воскликнул Адам. — Был у меня один такой несчастный год, когда я отовсюду получал отказы. Да, это выбивает из колеи — начинает казаться, что пишешь полную белиберду, но потом берешь себя в руки и начинаешь все сначала.
Кей даже побледнела, слушая его исповедь.
— Не знаю, смогла ли бы я пройти через такое, через горечь стольких поражений.
— Бывает горько, конечно, но это не навечно. Особенно если ты действительно хочешь, чтобы все узнали, что ты делаешь, и любишь свою работу. Любишь по-настоящему.
— А я и люблю!
— Ну, тогда тебе не страшны никакие невзгоды.
— Не знаю только, — вздохнула Кей, — нужны ли они мне, эти невзгоды…
— Порой — не стану рисовать тебе радужные перспективы — и правда приходится тяжеловато, но как только какую-нибудь твою работу примут к рассмотрению…
— Что тогда? — оживилась Кей.
— Ты готов танцевать от счастья, — улыбнулся Адам.
— Интересно, что почувствовала Джейн Остин, когда увидела свой первый роман напечатанным…
— «Чувства и чувствительность»?
— Да, в тысяча восемьсот одиннадцатом.
— Ей было уже далеко за тридцать, — заметил Адам.
— Верно.
— Так что у тебя уйма времени!
Кей рассмеялась
— Красота, — сказала она, любуясь иллюстрациями.
— Позволь мне купить ее тебе в подарок.
— Ну что ты…
— Не спорь.
Адам отобрал у нее книжку и пошел к кассе.
«Какой же он милый, — невольно подумала Кей. — Жаль, что я решила уступить его Джемме, иначе можно было бы самой строить на него планы. У него и волосы красивые, и глаза так дивно блестят».
Она покачала головой: уступила так уступила. К тому же разве не Оли ее нынешний кумир?
Адам протянул ей купленную книгу.
— Спасибо, — поблагодарила Кей. — Прекрасный подарок.
— Не за что. Теперь ты моя должница.
— Да?
— Да. Обещай, что начнешь посылать свои рисунки агентам и издателям.
— Ну…
— А я помогу.
Кей не очень уверенно, но все же кивнула:
— Хорошо, я попробую…
По пути к выходу они обратили внимание на огромный стеллаж, заставленный книжками Энид Блайтон [18] .
— «Великолепную пятерку» я в свое время просто обожала, — призналась Кей. — В детстве это отличное лекарство от действительности. Правда, я каждый раз надеялась, что Анна в одном из путешествий обязательно в кого-нибудь влюбится.
18
Энид Мэри Блайтон (1897–1968) — английская писательница, автор серии детективных книг для детей «Великолепная пятерка».
— Выходит, ты всегда была романтичной особой? — усмехнулся Адам.
— О да!
— И когда же ты продвинулась от мисс Блайтон к мисс Остин?
— Очень рано.
Они уже вышли из магазина и наконец-то направились к автостоянке.
— К нам на каникулы приехала моя двоюродная сестра. Ей задали в школе прочесть «Гордость и предубеждение», а она этот роман терпеть не могла. Джейн Остин тут, в общем-то, ни при чем: моя кузина тогда переживала стадию ненависти ко всему на свете. Однажды она забыла книжку в саду, и пошел дождь. Я побежала забрать ее и не смогла удержаться — заглянула, чтобы выяснить, что в ней такого отвратительного. Так и попалась. Пришлось купить такую же для себя. А у тебя как было?
— Как я впервые познакомился с Джейн? Однажды в субботу Нана Крейг засадила меня смотреть старую экранизацию «Гордости и предубеждения» [19] , с Лоуренсом Оливье и Грир Гарсон в главных ролях.
— И ты не сбежал от телевизора с воплями?
— Нет. Я тогда был очень подавлен. Наша школьная команда по футболу продула важный матч, и надо было как-то поднять настроение.
— А кто, кроме Джейн Остин, способен лучше всего поднять настроение!
— Здесь ты права, — согласился Адам. — Но одноклассникам я на всякий случай говорить об этом не стал. Думаю, иначе мой авторитет упал бы ниже плинтуса.
19
Речь идет об экранизации, осуществленной в 1940 г. американским режиссером Робертом Леонардом.