Идеальный любовник
Шрифт:
Его признали виновным и осудили. Через сорок восемь часов после прибытия в Лондон Шона О'Тула приговорили к десяти годам в плавучих тюрьмах, известных под названием Вулвичских барж.
Глава 10
Эмбер Фитцжеральд — она больше не считала себя Монтегью — пешком проделала весь путь до Замка Лжи. Пурпурные синяки на ее лице начали желтеть по краям. Женщина не могла просто подойти к парадной двери и спросить о Джозефе — прислуга начнет задавать слишком много вопросов. Эмбер пряталась
— Господь всемогущий и его апостолы, кто это так тебя разукрасил, девушка?
— Мистер Берн! Я Эмбер Фитцжеральд. Мне необходимо увидеть Джозефа!
— Заходите. Вы едва живы. Я вас не узнал, пока вы не назвали себя. — Пэдди собрался налить ей чего-нибудь подкрепляющего.
— У вас есть молоко, мистер Берк? У меня в желудке пусто, как в колодце.
Управляющий усадил женщину у огня и налил ей чашку молока. Он пристально взглянул на нее:
— Это дело рук Монтегью?
Эмбер кивнула.
Следующее произнесенное ею слово подсказало ему причину:
— Джозеф…
— Матерь Божья, Шон и Джозеф в Лондоне… Гостят у вашего мужа. — Берк увидел, как разочарование сменяется на лице гостьи страхом за Джозефа. — Я лучше позову Хозяина, — решил Пэдди.
— А моя кузина Кэтлин дома?
Управляющий замешкался. Для Кэтлин это был трагический день. Ее отец умер от полученных ран в подземельях Дублинского замка, и она привезла его тело в Грсйстоунс. Завтра они похоронят графа Килдэрского в Мэйнуте. Но тут Берк вспомнил, что Эдвард Фитцжеральд приходился Эмбер дядей.
— У нас траур. Отца Кэтлин, вашего дядю Эдварда, схватили англичане, и он скончался от ранений.
— О нет… — негромко вскрикнула женщина.
Берк положил свою крупную ладонь ей на плечо, и, хотя Эмбер задохнулась от боли, прикосновение несло успокоение.
— Я приведу Шеймуса, — спокойно произнес Пэдди.
В огромной кухне разговаривали Мэри Мелоун и Кейт Кеннеди, обе одетые в черное.
— Он умер в расцвете сил. — Мэри покачала головой и перекрестилась.
— Я знала, что он ушел от нас прошлой ночью, я слышала фею, предвещающую смерть, — пробормотала Кейт.
— Где Хозяин? — прервал их разговор Пэдди Берк.
— Он отнес жену в постель, она едва держалась на ногах, — отозвалась Кейт. — Ирландские женщины сильны и беду встречают достойно, но их охватывает бессильный гнев, когда Смерть забирает одного из членов семьи.
Пэдди поднялся наверх, постучал в дверь спальни и негромко позвал:
— Шеймус!
Через минуту Хозяин открыл дверь и вышел в коридор.
— У нас нежданный гость в привратницкой. Я бы не побеспокоил вас, если бы в том не было нужды. — По дороге Пэдди сказал Шеймусу, что пришла Эмбер, и описал ее состояние.
Но даже рассказ управляющего не подготовил
— Это Монтегью тебя так? — спросил он. — За что?
Вопрос повис в воздухе, прежде чем молодая женщина нашла в себе силы сообщить хозяину дома причину. Она облизала пересохшие губы:
— Мы с Джозефом были любовниками. Мне некуда было больше пойти.
Шеймус отшатнулся от нее, словно гостья ударила его ножом в сердце.
— Джозеф отправился к Монтегью!
— Я знаю, Пэдди сообщил мне, — ответила Эмбер, и слезы наконец хлынули у нее из глаз.
О'Тул-старший смотрел на нее ледяными голубыми глазами.
— Беда не приходит одна, — горько заметил он и знаком велел Пэдди следовать за ним вверх по лестнице в сторожевую башню.
— Я должен отправиться в Лондон, но не завтра. Я буду нужен Кэтлин на похоронах. Ей ни слова об этом, парень. Жене и так досталось. — Он мерил шагами комнату, как посаженный в клетку зверь. — Позаботься об Эмбер, дай ей денег и все, что понадобится, но убери эту шлюху из Грейстоунса.
Через четыре дня Шеймус О'Тул поднялся вверх по Темзе до гавани Лондона.
Уильям Монтегью ждал его. Он хотел, чтобы партнер пришел к нему в Адмиралтейство, дававшее ему силу и власть.
— Садитесь, Шеймус, у меня плохие новости. Ваш беспутный сын Шон подрался со своим братом Джозефом и убил его в первый же вечер, как они приехали в Лондон.
— Лжец! — прогрохотал Шеймус, обрушивая свой кулак на дубовую столешницу.
— Все произошло на борту моего собственного корабля, на “Защите”. Я все видел своими глазами, как и мой племянник Джек и мой сын Джон.
— Долбаная троица лгунов! Где Шон?
— Осужден за убийство и отбывает десятилетний срок. Наш английский суд проявил большую снисходительность и не повесил его за убийство брата.
— Где тело Джозефа? — Шеймуса О'Тула трясло от усилий сдержать себя и не вцепиться в глотку Монтегью. Убить его на его же собственной помойке, но это не принесет пользы, а жизнь научила Шеймуса всегда делать только то, что выгодно.
— Все произошло пять дней назад. Адмиралтейство похоронило его во дворе церкви Всех Святых. Я глубоко сожалею об этой трагедии, Шеймус.
— Пока еще нет, — ровно возразил тот.
— Почему вы так говорите?
— Потому что я видел Эмбер Фитцжеральд.
Монтегью отпрянул.
Шеймус О'Тул встал, собираясь уходить. Он ни секунды не мог больше выносить эту английскую падаль.
— Я скажу тебе только одно, Монтегью. Если ты еще раз ступишь на мою землю, считай себя покойником, — поклялся Шеймус.
О'Тул-старший отправился прямиком к магистратам в суде Олд-Бэйли-Корт, чтобы выяснить о процессе над Шоном и месте его заключения. Они не нашли никаких записей об этом деле, а когда Шеймус объяснил, что именно произошло и кто оказался в этом замешан, ему сказали только, что все происходящее на кораблях Адмиралтейства рассматривается судом Адмиралтейства.