Идеальный мир для Лекаря 20
Шрифт:
— Может, написали?
— Нет, именно написали, вы правильно услышали ударение, — усмехнулся советник. — Так вот, командир за это приказал кормить их одной тушенкой целую неделю! И по прошествии этой недели бойцы очень просили его продолжить наказание.
— Я тут знаешь, о чем задумался… — потер виски старик. — Я Император великой Империи! Но сижу и слушаю про тушенку. Может, про войну поговорим?
— Но там правда, не всё так просто! — Гавриил был готов рассмеяться. — Возможно, вам стоит послушать.
— Тогда рассказывай! — сдался Император.
— Мы готовили подробный доклад по поводу
— Возможно… — задумчиво проговорил старик.
— Да, и он любые консервы называет тушенкой.
— Возможно, в этом есть какая-то логика. Но уловить её пока я не могу, — согласился Император.
— Когда он сказал, что поставит тушенку, он не стал уточнять, что у него её сто тридцать два вида. И еще тридцать видов упаковки, — Гавриил достал из портфеля туго набитую папку с бумагами. — Вот, как вы можете видеть, цены вполне приемлемые. Я был уверен, что за такие деньги будет отвратительное качество, но, так как Александр лично утвердил поставки, пришлось принять, — усмехнулся своим мыслям советник. — Но потом мы взяли образцы и удивились! Цена отличная, качество — выше всяких похвал. И это можно сказать, как про сами консервы, так и про упаковку!
— Да какая разница? Он что, придумал квадратные консервные банки? — возмутился старик.
— О-о-о, там и квадратные, и круглые, и каких только нет! Они весят меньше, а вмещают больше, и есть те, которые удобно перевозить, или же предназначенные для быстрой доставки, — замотал головой Гавриил. — Я тоже думал, что это какая-то ерунда, пока не увидел своими глазами! Позволите, покажу?
— Да пожалуйста, — махнул рукой Император. — Уже самому стало интересно.
Вскоре в комнату занесли увесистый ящик и поставили на пол, а советник открыл крышку и выложил на стол пару обычных жестяных банок. Правда, после этого на столе стали появляться и совсем странные емкости с самым разным содержимым. Единственное, что их объединяет — это крупная надпись «Булатовская тушёнка». Причем, эта надпись красуется даже на банках с маринованными огурцами.
— Вот, кстати, квадратная упаковка. Очень удобно перевозить в ящиках, — прокомментировал очередную банку советник. — Эта круглая, эта продолговатая, а эта похожа на плод гранатового дерева. Эти банки побольше, эти поменьше, а эти чуть дороже, но зато бронированные.
— Зачем делать бронированные банки? — взревел Император. Он действительно старался сдержаться, но бронированная консервная банка забила последний гвоздь в гроб его терпения.
— Вот и я так же сказал! — рассмеялся Гавриил. — Вы же знаете, что я офицер, имеющий свыше ста семидесяти боевых выходов. И мне тоже это поначалу казалось глупым, но люди Булатова дали исчерпывающие объяснения!
— Да какие тут могут быть объяснения? И почему бронированные банки разных цветов? — не унимался старик и, поднявшись со своего места, принялся рыться в ящике. — Вода? Консервированная вода? Компотик? — на банке действительно было написано именно так. Булатовская тушёнка компотик.
— Да! А теперь представьте ситуацию, когда наши люди попали в окружение, и мы не можем доставить им провизию! — советник аккуратно убрал в ящик бронированные консервы. — А эти банки мы можем
— Но какой в этом смысл? У нас есть разработанная и обкатанная годами методика сброса провизии на парашютах, — воскликнул Император.
— Вы же знаете, Ваше Величество, что по таким целям враги работают в первую очередь. И летят они довольно долго, а иномирцы легко направляют свою магию на такие цели. Всё-таки война теперь выглядит совершенно иначе, чем раньше, — вздохнул Гавриил, вспомнив свою молодость, когда всё было предельно ясно и просто. — А по этим банкам никто стрелять не будет. Их можно сбросить, и что-то, в любом случае, достигнет цели. Просто открыть трюм и высыпать вниз, и всё.
— А как солдаты будут собирать их по полю боя? — старик всё ещё был настроен скептически.
— Это проблема, согласен, — кивнул советник. — Но если человек уже четыре дня без еды и воды, и находится под постоянным обстрелом… Ему и одна банка будет великим счастьем.
— Ага, если эта банка не упадет ему на голову, конечно!
— Если бойцам заранее отдать команду занять укрытия, эти банки и врага смогут проредить, — усмехнулся мужчина. — А найти их не составит труда. Вы уже заметили, что они разного цвета, и это не просто так. Белые для местности с густой растительностью, черные для снега, зеленые для песка, и так далее.
— Какая же дичь… — схватился за голову Император.
— Есть немного, — рассмеялся Гавриил. — Но возвращаясь к вопросу, не все в имперской армии Одаренные. И когда человек выдвигается в длительный поход, у него каждый сантиметр свободного пространства в рюкзаке ценнее золота. И если он раньше мог взять двенадцать обычных банок, то теперь влезает от шестнадцати до восемнадцати, — советник достал сложенный армейский рюкзак и продемонстрировал это Императору. — Вот, имперский рюкзак — А три Б семнадцать — модификации «пехотинец». И на дно этого рюкзака идеально помещаются четыре плоские банки, каждая из которых рассчитана на плотный обед для четырех бойцов.
— Не понимаю… — продолжал мотать головой старик.
— Да тут всё как раз предельно ясно, — советник ловко открыл одну из банок, и комнату затянуло прекрасным ароматом. — Видите? Он разделен на отсеки, и тут даже консервированный хлебушек есть! Не знаю, почему Булатов назвал это консервами, но все в восторге от таких новшеств. Казалось бы, совсем незначительная мелочь, но на этом и строится боевой дух армии. Если солдат видит, что о нем заботятся, мораль будет на высоте!
— Так… — старик некоторое время сидел и размышлял о своем, но затем в его животе заурчало. — А давай мы с тобой пообедаем?
— Позвать слугу? — не понял Гавриил.
— Зачем? Открывай консервы! — старик указал на ящик. — Булатов давно подбивал меня попробовать, но я отказывался. А сейчас, пока он не видит, вполне можно открыть парочку.
— Но какие?
— Да все открывай! — махнул рукой Император. — Надо попробовать хотя бы, чем мы солдат будем кормить.
Гавриил стал открывать одну банку за другой, и Император не заметил, как пролетело полчаса. Теперь, вместо документов, у него на столе лежало множество опустошенных банок, а он всё не мог остановиться, и опомнился лишь тогда, когда у него погнулась вилка.