Идеальный мужчина
Шрифт:
– Да-а.., – сказала Наталья. – Ну и видок у тебя! Ты себя хоть в зеркале-то видел? На улице красота! А ты тут киснешь, плесенью покрываешься. Сколько дней ты уже из дому не выходил? – нападала она, пытаясь скрыть волнение.
– Ты проходи, – отступил он в комнату, застенчиво улыбаясь и не отвечая на её вопрос в своей привычной манере пропускать все нотации мимо ушей. – Я чувствовал, что кто-то должен придти. А это ты…
– Ты не рад?
– Рад, – улыбнулся он.
Почему именно его полюбила Наталья? Неужели за эту его виновато-застенчивую улыбку (а виноват он перед
– Иди брейся, дикарь, – оттолкнула его, спрятав свои чувства за двойной шторкой волос и ресниц.
Необходимо было переключиться на деловой, бесстрастный тон. – У меня к тебе важный разговор.
Она прислонилась к стене, на минутку прикрыв глаза, вдыхая единственный запах олеговой квартиры. Сквозь пропылённость и прокуренность чувствовалось в ней присутствие невесомой души хозяина. Вместе с пылью витали здесь частички горьких разочарований, неуловимый дух вдохновенья, ещё не взятого на кончик кисти.
Рассыпанные монеты, пепел на столике у зеркала – всё говорило о теперешнем состоянии духа хозяина. Равнодушное стекло смутно, как бы нехотя отражало Наталью.
Когда-то они были близки, очень близки.
Но это было сто лет назад, ещё позапрошлой зимой. Помнило ли всевидящее зеркало, как он прямо у порога, не давая раздеться, рисовал её вместе с подтаявшими на её лице и ворсинках воротника снежинками? На пол сбегала лужица с её сапог, сияла лампочка на сто ватт, освещая каждый обшарпанный угол.
– Почему у тебя лампочки-то нет? – скинув с себя наваждение вместе с плащом, крикнула Наталья из тёмной прихожей.
– Не купил, – издалека глухо прозвучал ответ.
– Как всегда, – пробурчала она.
Год назад между ними встала Танечка. Что он нашёл в ней? В ней ведь ничего не было кроме чистого личика и наивных глазок. Ей же замуж хотелось, это было написано у неё на лице. А Олег, он всегда был влюбчивым.
Танечка! – её и Таней-то никто не называл. Танечка!… Наталье казалось, Олег транжирит на Танечку не только свою любовь, но и её, Натальину, принадлежащую Олегу. Ревность буквально съедала её.
Олегов роман закончился, как и все романы с влюблёнными дурочками. Только этой ещё и аборт делать пришлось.
Но вот Танечки нет, а между старыми друзьями всё ещё лежит пр'oпасть. Сколько ещё нужно времени, чтобы они смогли отделаться от ощущения её присутствия? Шлюшка со скорбным видом мадонны, сломавшая разом её и Олега жизнь.
Олег всё ещё ощущал слабость во всём теле, боль в глазах и покалывание в виске, но уже чувствовал, что выздоравливает. Из ванной он слышал, как Наталья ругает его. Поделом! Что она там говорит? Ему нужна смена обстановки, необходимо быть среди людей, показаться врачу. Что она имеет в виду? Консультацию у психиатра, серьёзное лечение? Да, видно его вид говорил сам за себя. Олег взглянул в зеркало: оброс, лицо – болезненная стянутая маска, волосы тусклые.
В комнате звенел Натальин голос:
– Грязи-то
Наталья пробежалась глазами по мольбертам, сдула пыль с приставленной к стене картины, ничего интересного для себя не обнаружив.
– Талант! – повторила она, заглянув к нему в ванную. – И ты ещё докажешь это!
Каблучки Натальи простучали к кухне. Послышалось её ворчанье, хлопанье дверцы холодильника.
Повсюду, не желая того, Наталья видела танечкины следы: полотенце с утёнком, салфетки, прихватки, развешанные на стене. И даже само то, что Танечка умела создать уют, сейчас раздражало Наталью. Она взялась за тряпку.
Когда заглянул в кухню Олег, Наталья обжаривала подсохшую в холодильнике ветчину, делала бутерброды. Она выбросила в мусорное ведро затвердевший сыр и пакет прокисшего молока.
– Давай к столу, – позвала она не глядя.
– Да зачем ты?.. Я бы сам, – обвёл он виноватым взглядом кухню.
– Молчи уж, – пробурчала она.
И вот Олег, выбритый, сидел с Натальей за чаем и радовался тому, что он не один.
Наталья сложила в пакеты пустые бутылки, перемыла посуду, расправила штору на окне и будто внесла живую струю в его заржавевшую от тоски и безделья жизнь.
Олег прихлёбывал горячий чай из своей любимой чашки в горошек, слушал звонкий Натальин голос, подчиняясь его менторскому тону, любовался изящным изгибом её розовых губ и выбившейся черной прядкой волос.
– Что ты смотришь на меня, как на инопланетянку?
– Так… Почему ты не приходила раньше?
– Я приходила. Ты меня не пустил.
– Я был не прав. Извини.
– Как всегда.
– Как всегда, – повторил он. – На улице тепло? – спросил он, будто это было ему важно.
– Восемнадцать градусов, – ответила она.
– Пахнет дождём.
– Он был. Сейчас закончился, – потянулась она и открыла пошире форточку. – В музее появились новые картины. Девятнадцатый век, ты знаешь?
– А-а-а,– протянул он нисколько не заинтересованно. – Значит, ты, как всегда, вся в делах?– спросил так же без интереса.
– Значит,– ответила она.
Разговора не получалось. Будто разговаривали посторонние люди или словно им мешал кто-то третий. «Даже картины его не интересуют!» – обиделась Наталья.
– А вообще-то я по делу. И дело это касается непосредственно тебя, – сухо сказала Наталья.
– Меня? – удивился Олег её тону.
– А ты думал, я к тебе в любовницы набиваться пришла? – усмехнулась она.
– Наташ, ну ты что, не обижайся. Ты обиделась на то, что я про дела спросил?
– Дело не в том, что спросил, а в том, как.
– А ты сама.., – укорил Олег. – А если честно, я понял сейчас, что мне тебя не хватало.. Я по тебе соскучился… Правда…
– Ну ладно, проехали. А то получается, что я на комплимент напросилась. Давай о деле. Я предлагаю тебе принять участие в одном эксперименте для мужчин. – Она помолчала, собираясь с мыслями. Кто его знает, как Олег воспримет её предложение. Решительность никогда не была чертой его характера. Продолжила: