Идеальный треугольник
Шрифт:
— Сам напросился! — надулся Змей и ткнул Учиху пальцем в лоб. Тот слишком поздно заметил маленькую искорку в руке.
Из горла Саске невольно вырвался вздох наслаждения. Руки ослабели, по телу прокатилась горячая волна. Учиха медленно отпустил чиби-Орочимару на пол и сам опустился туда же, переползая поближе к стеночке. Под кожей будто сновали горячие муравьи, это было как оргазм… Нет, десять оргазмов за пару секунд… Оргазмов от дрочки, потому что морального удовлетворения было никакого. Наоборот, удивление и страх… Что происходит с моим телом? Как можно сделать это одним прикосновением?..
Орочимару
— Похоже, это у вас надо было спрашивать, будете ли вы хорошим мальчиком, — проговорил Саске, собираясь сражаться до последнего. Это просто неприлично — превращать почти последнего Учиху в это одним прикосновением.
— Хорошим мальчиком? Я? Ты первым взвоешь от скуки.
Нападать Орочимару вроде бы не спешил, да и вообще, сложил руки за спиной и только что не поковырял пол пальцами ноги. Застенчиво так, бросая виновато-умильные взгляды исподлобья. Саске усилием воли подергал подозрительность, напомнил себе, что вот эта няшечка только что усадила его на пол в виде желе всего одним прикосновением… Но одного, пусть и столь яркого события, оказалось недостаточно, чтобы перебить уже успевшую выработаться за последние дни привычку обо всех заботиться.
— Что это вообще было? — Учиха с некоторым трудом заставил себя поднять руку и коснуться лба. — И не стой босиком на холодном полу, пятки отморозишь.
Орочимару невозмутимо подошёл и залез на ручки.
— Прямая стимуляция центров удовольствия. Сейчас будет доза серотонина, а потом спать захочется. А во сне нейрогенезис пойдет быстрее… — вышло немного мечтательно.
— Сенсей, вы мелкий, наглый и беспринципный манипулятор, знаете? — неправильное и ненормальное удовольствие стало отпускать, так что Саске мысленно перевел дух и передумал устраивать героическую схватку прямо здесь и сейчас. — Я на вас Руту пожалуюсь. И эта «прямая стимуляция» — гадость.
— А пожалуйся, – невозмутимо отозвался Орочимару, также невозмутимо втискиваясь в объятия. — Когда он узнает, за что я тебя так… И для чего…
Учиха фыркнул. Очень хотелось насупиться, как маленькому — но самое обидное, что Орочимару был прав. Узнай Наруто, что Саске отказывался отдыхать и мог этим себе навредить… У-у-у, что началось бы. А если бы он еще поделился информацией с Сакурой…
Саске представилась кровать с привязанной к ней его тушкой, нервно бегающий вокруг Наруто в количестве не меньше пяти штук и невозмутимо кормящая его с ложечки Сакура — чтобы не напрягался, кушая сам.
У-у-у.
— Вы ещё попроситесь у меня под боком спать, сенсе-ей.
— Не, у тебя неинтересно… А вот насчет того, чтобы попросить у Рута обнимательного клона… Фигово спать одному.
— Почему это у меня неинтересно? — возмутился Саске до того, как успел осознать сказанное Орочимару и подумать.
Ну, в самом деле, только мелкого Змея в кровати ему и не хватало! В их общей на троих кровати, да…
А следом царапнуло это «попросить клона» и «фигово спать одному». Кажется, с Джирайей нужно будет провести серьезный разговор, как только он снова появится на базе.
— М-м-м, — Змей замялся, не зная, как объяснить смутные ощущения. — Ты активно-обнимательный, с тобой и не поспишь толком… Хотя-а-а… Я бы провёл клинические
Саске вздохнул, убеждая себя, что двусмысленность в словах чиби-Орочимару ему послышалась. Ну, это же ребенок сейчас, в самом деле! Правда, ребенок с опытом и памятью змеиного санина, но… Взрослый Орочимару ни в чём подобном замечен не был. Если не считать тяги к выведению противника из равновесия вторжением в личное пространство и теми самыми двусмысленностями. Еще один признак выздоровления? Все-таки внезапный откат возраста по Змею здорово ударил.
— А почему Наруто, а не Джирайя? — поинтересовался Учиха, пробуя подняться на ноги.
— А Джирайя вне конкуренции. Обязательно поймаю и на клонов разведу, как только появится, — ребёнок крепко зацепился за него. — Но пока он недоступен, хватит котички Наруто. Надеюсь, он меня будет тискать с уважением.
— Это зря-я-я, — должного злорадства не получилось из-за внезапного зевка. — И вообще, Орочимару-сама… Я хотел бы вас попросить больше так не делать, — Саске утвердился на ногах, придержал чиби-Змея, чтобы тот не свалился. Внимательно заглянул в глаза.
— М-м-м… Как именно? — уточнил Змей, сцеживая зевок в кулачок.
Учиха коротко коснулся лба свободной рукой.
— Не нужно проводить эту… Прямую стимуляцию. Это… Мерзко.
— Ой, какой ты вдруг стал щепетильный… Ладно, не буду. Если ты будешь справляться самостоятельно, хр… Извини, если что… Где-то чувство меры посеял…
Орочимару-сама совсем неавторитетно засопел.
Саске вздохнул и, пользуясь тем, что никто его не видит, скорчил гримасу. Чем дальше, тем чаще проскакивала мысль, что омоложение, может, и было для Орочимару внезапным… А вот взрослеть змеиный санин не хочет по вполне прозаическим причинам. Осваивает, так сказать, великую силу няшности.
На него же сейчас совершенно невозможно затаить обиду!
Уложив маленького санина в кроватку, Саске призвал небольшую змейку с наказом, чтобы охраняла и не уклонялась от детских ручек. С Орочимару сталось бы проснуться посреди ночи и пойти искать кого-нибудь для обнимашек. И ворваться в самый неподходящий момент он не постесняется.
Затем Учиха пошёл в ту комнату, где оставил Наруто, собираясь начать поиски оттуда. И каково же было его удивление, когда Узумаки обнаружился там же, сидящий за бумагами с совершенно несчастным видом.
— А, Саске, привет… — проговорил Наруто. — Я ещё не закончил.
— Потом закончишь, — Учиха потянул джинчурики за руку, побуждая встать.
— А? — Узумаки моргнул усталыми, покрасневшими глазами.
— Потом закончишь, — отрезал Саске, буквально выдергивая его из-за стола.
Весь вид Наруто буквально вопиял о необходимости отдыха — и это с его-то выносливостью! Насколько же тогда погано должен выглядеть сам Учиха?
Но главное было даже не в этом. Именно сейчас, глядя на такого несчастного, замученного Узумаки, Саске понял, насколько же он соскучился. И… Сколько это уже все продолжается? Когда они в последний раз никуда не спешили, не валились без сил носом в подушку, лишь краем сознания успевая заметить знакомое тепло под боком? Сколько дней он не касался полосок на щеках кончиками пальцев… Не целовался?