Идет розыск [Полный вариант]
Шрифт:
– Так называемого, – ядовито вставил Лосев.
– Пока именно так и называемого. Допустим, это главарь. Затем идет Глинский. Он ищет фондодержателей и изготовляет фальшивые документы. Далее идет Шанин. Он являлся с этими документами и забирал товар. И, наконец, Смоляков, шофер.
– Во втором случае, с пряжей, – вставил Албанян, – являлся и забирал товар кто-то другой. Возможно, и шофер был другой.
– Верно, – кивнул Цветков. – Но пока нам известны вот эти.
– А Бобриков? – спросил Лосев. – Он, ведь, где-то рядом.
– Именно что, – с ударением произнес Цветков. – Рядом. Как, вот, и эта самая Нина, допустим,
– Но все трое могут пригодиться, Федор Кузьмич, – вставил Лосев. – Все трое что-то, да знают.
– Конечно, – согласился Цветков. – Вокруг них мы еще поработаем.
– Но аресты могут их тоже напугать.
– Ну, и что? Они не скроются. Они станут только еще разговорчивее, – Цветков усмехнулся и тут же нахмурился. – И еще нам надо искать Смолякова. Мно-ого на нем крови, – и неожиданно обернулся к молчавшему Откаленко. – Ты, милый мой, как себя чувствуешь?
– Хорошо, – сдержанно ответил Игорь.
– Совсем хорошо?
– Совсем.
– Так, – удовлетворенно кивнул Цветков. – Что ж, тогда беремся за дело. Ты, Лосев, немедленно побеседуй с Шаниным, от него много ниточек тянется. И много у нас к нему вопросов. Правда, ты его и брал. Но парень он хлипкий. И на контакт легко пойдет. Ты, Денисов, получишь санкцию прокурора на арест Глинского. Дальше. Вы, Златова, позвоните этой самой Липе, поделитесь происшедшим, пожалуйтесь. Надо попробовать восстановить контакт с Ниной Сергеевной. Это тоже путь к их главарю. Ну, а вы, – обратился он к Откаленко и Шухмину, – сегодня свободны, – и многозначительно добавил: – Набирайся сил, Откаленко.
Лосев вернулся к себе в комнату и сразу же вызвал Шанина. Конвой доставил того уже через несколько минут из соседнего здания.
Впервые Виталий рассмотрел по-настоящему этого парня. Ночная схватка в счет не шла. Он производил на первый взгляд неплохое впечатление. Открытое, даже чем-то симпатичное лицо, пухлые губы, правда, чуть капризные, мягкая линия подбородка, чуть толстоватый, добродушный нос, обычно, видимо, веселые, голубые глаза и светлая, модно подстриженная копна волос. Фигура тонкая, даже изящная, узкие, нервные руки.
Держался Шанин самоуверенно, даже вызывающе, хотя вид у него был неважный. После поездки в Лялюшки переодеться он не успел и потому был в стареньком сером костюмчике, еще более измятом после схватки на даче и ночи, проведенной в милиции. Под пиджаком был надет синий свитер. Здоровый румянец на щеках слегка потускнел, вокруг глаз легли тени, и пухлые губы были упрямо сжаты.
Шанин сразу узнал Лосева. Насупившись, он остановился перед столом и, заложив руки за спину, с вызовом спросил:
– Вы чего это рукоприкладством занимаетесь? Кто это вам позволил? Я могу и прокурору написать, имейте в виду.
– Вот мы сейчас и разберемся, кто чего себе позволил, – усмехнулся Лосев. – А пока садитесь и отвечайте на вопросы.
– Не желаю я отвечать на ваши вопросы, – капризно ответил Дима и уже совсем другим, деловым тоном спросил. – Закурить найдется? Забыл свои в машине.
– Найдется. Да вы садитесь.
Виталий придвинул к нему сигареты и зажигалку. Шанин опустился на стул, жадно закурил и, видимо, стал успокаиваться.
– Так вот, раз вы отвечать на мои вопросы не хотите, – сказал Виталий, – тогда послушайте, что я вам скажу.
– Пожалуйста, – великодушно согласился Шанин, небрежно разваливаясь на стуле.
– Во-первых, – сухо произнес
Неизвестно, что произвело на Шанина большее впечатление, официальное напоминание Лосева об аресте или его проявившаяся вдруг осведомленность, но Дима требование Лосева выполнил, снисходительно пожав при этом плечами.
А Виталий сказал все это спокойно, даже как-то буднично и совсем не враждебно. Он еще искал нужную интонацию для предстоящего допроса. Можно было сразу же попробовать запутать, подавить этого парня, явно еще зеленого и неопытного, чтобы заставить его разговориться. А можно было его разозлить, раздразнить, и в какой-то момент он наверняка потеряет контроль над собой, «заведется» и, конечно же, проговорится. Но был и третий путь – заставить этого парня задуматься, здраво оценить ситуацию, в которую он попал, и выбрать ту линию поведения, которая сейчас выгоднее всего для него. Но вот способен ли Шанин сейчас задуматься, в этом Виталий не был уверен. Парень-то был лишь чуть-чуть знаком, только по его поведению в бухгалтерии, да и то со слов Риты, и еще по каким-то отдельным словечкам там, в Лялюшках, во дворе Свиридова, сообщенным Пенкиным, наконец, по тому, как он вел себя в момент схватки на даче, как растерялся, как неумело и неуверенно пытался сопротивляться. Эх, почему только первым шел к машине он, а не убийца Смоляков со своим ножом! Но эта досадливая мысль, сейчас лишь отвлекавшая и совсем неуместная, промелькнула в голове Виталия мгновенно и тут же исчезла. Что было, то было. А сейчас перед ним сидел Шанин, и известно о нем совсем мало. И потому Виталий вовсе не был уверен, сумеет ли этот парень задуматься, серьезно и здраво оценить опасную ситуацию, в которую попал. Хотя Виталий никакой симпатии к нему не испытывал, более того, он был ему неприятен и враждебен, однако с момента, когда тот попал к нему, Виталий ощущал какую-то неизбежную ответственность за этого парня. И еще Виталий знал, что такое первый допрос, как много от него зависит. В этом первом допросе следовало принять свойственную Виталию интонацию, которая обычно приводила к нужному результату, к малому или большому, но выигрышу, а то и к победе.
Все эти мысли и расчеты лишь промелькнули в голове Виталия, он их и не думал формулировать, а как бы ощутил в ходе начавшегося уже допроса, который от этого вовсе не прервался, и, как только Шанин послушно изменил позу, Виталий продолжал:
– …А, во-вторых, я хочу, чтобы вы до конца поняли ситуацию, в которую попали. Мы, как вы можете тоже легко догадаться, оказались на той даче не случайно и арестованы вы тоже не случайно.
– Это еще посмотрим, случайно или нет, – нервно и с угрозой произнес Шанин. – Когда отец узнает…
– Обязательно узнает, а как же, – подтвердил Виталий все тем же ровным, спокойным тоном, заметив про себя, однако, эту неоконченную фразу. – А посмотреть мы и сейчас посмотрим, случайно вы арестованы или нет.
– Даже интересно, – с показным безразличием усмехнулся Дима.
– Ничего тут интересного нет, Шанин, – вздохнул Виталий. – Сами знаете. Тут все очень серьезно и печально. Потому что вы совершили опасное преступление, даже два. Потом я предъявлю вам доказательства, а пока…