Идущая сквозь время
Шрифт:
Ну вот! И перо огненное Раяне и чешуйка зеркальная! Прям обидно, честное слово!
Ну и ладно! Зато у меня свой личный Бог. Настроение поползло вверх, стоило вспомнить про Кайдена и о том, как он меня вчера назвал «Любимая». Кстати, надо об этом поговорить. Разговоры — разговорами, а если любишь — женись. Ну а что? Я приличная принцесса, между прочим. Интересно, а это мезальянс для него: Бог и принцесса?
Сладкая парочка наконец-то распрощалась, и я сосредоточилась на возвращении нас в изумрудный лес.
Получилось без труда. Тут мы с Раяной распрощались, я
Пора узнать любимая я или не любимая? Кто не спрятался — я не виновата!
Глава 22
Приходи на мои пожары. Только нет… Не тушить… Согреться. Знаешь, я тебя обожаюВсем своим сумасшедшим сердцем. А не ждать, но найти ответы — Для него велика награда. Знаешь, призрачней счастья нету. Но другого мне… И не надо. Анна Тукина
Кайден сидел на берегу пруда, разглядывая линию горизонта так, будто никогда раньше ее не видел. Присела рядом с ним на песок.
— Сегодня был в своем царстве. Проклятие жены по-прежнему над ним довлеет. Зима уже по семь месяцев. Они едва успевают собрать хоть какой-то урожай. Многие территории заброшены, жители ушли, спасаясь от холода и голода. Численность моего народа катастрофически снизилась. Об исчезновении расы пока речь не идет, но все же, сильно мои люди пострадали за то время, пока меня не было. Ничего, теперь я смогу им помочь. А как твой поход прошел?
Он смотрит на меня внимательно и тепло, как всегда. Ничего более. Может я ошиблась? Может, ослышалась?
Рассказываю коротко о том, как мы сходили. Кайден долго смеется от моих слов про то, что мне чешуйку не дали.
— Ну что ты ржешь, как конь? — обиженно дую губы.
Все еще смеясь, он хватает меня за талию и валит на песок. А потом целует в надутые губы. Улыбается нежно, но целует горячо и требовательно. Почти сбивает меня с мысли о серьезном разговоре, но только почти.
— Кайден? — шепчу ему между поцелуями.
— У??
— Ты когда пришел в себя, подожди, не отвлекай меня. Так вот, когда ты очнулся, ты кое-что сказал. Кайден! Ну перестань, дай мне сказать!
Оборотень утыкается губами в мою шею и затихает.
— Спрашивай, Элиза.
— Спасибо, что разрешил, — огрызаюсь я, но потом сбавляю тон — ты назвал меня любимой.
— И?
— И я хотела узнать. Ты правда так чувствуешь, как сказал? — спрашиваю и застываю в его объятиях, как статуя.
А сердце колотится в ребра, как сумасшедшее.
— Да.
— Что? — из-за стука сердца просто в ушах, я подумала, что ослышалась, или приняла желаемое за действительное.
— Я говорю, да, я действительно так чувствую. Я тебя люблю — он подымает голову от моей шеи и смотрит мне прямо в глаза.
И я, как всегда согреваюсь в их тепле. И на душе вдруг становится так хорошо, а животе бабочки забили крылышками, и захотелось смеяться, так щекотно во всем теле.
И я смеюсь, не в силах сдержать эту лавину чувств. И целую его страстно и горячо. И шепчу в губы:
— Я тоже люблю тебя.
И слышу ответный радостный смех, и руки обнимают меня крепче, а губы жадно пьют меня всю: мое дыхание, улыбку, эйфорию и любовь.
А
Тянусь к нему, чтобы утолить жажду, но только еще больше изнываю от томления и прошу, прошу, сама не знаю о чем.
— Любимая моя, сладкая… — родной шепот любимого голоса, нежные прикосновения.
И нет спасения мне в этом оборотническом царстве страсти и огня. И я сама снимаю с нас одежду, своими руками прижимаю Кайдена ближе к себе. Мое тело трепещет и выгибается под его губами. Наступает момент, когда мне становится всего мало и я жалобно стону. Тогда любимый переворачивается, и я оказываюсь сверху. Он смотрит на меня так же жадно, как и я на него.
— Я весь твой — говорит, почти рычит.
Да! Я ждала этих слов. Я целую его поцелуем-укусом в губы, в зубами терзаю его соски. Сгораю сама и жгу его в пламени неудержимой страсти. И когда сил терпеть больше нет, я приподнимаюсь и без страха принимаю его в себя. Одним разом, на всю длину. И замираю, изгоняя глупый страх.
Мы смотрим друг другу в зрачки. Это темный янтарь глаз моего медвежонка, его руки нежно ласкают мою грудь. Только он!
Я не теряя контакт глазами, начинаю двигаться. Сначала несмело, в ожидании боли. И мой любимый понимает и принимает мои неторопливые, неуверенные движения. Я с удивлением ощущаю, что это даже приятно: чувствовать его внутри. Я двигаюсь уверенней и начинаю понимать, что мне это нравится. Мне все нравится! И солнце, которое яркими лучами светит на нас, и прохладный ветерок со стороны воды. И кожа любимого такая горячая и гладкая под моими руками, и ощущение наполненности внутри меня. Так вот значит, каково это — заниматься любовью!
Руки Кайдена помогают, поддерживая меня под ягодицы, ускоряться. Лавина долгожданного оргазма обрушивается на меня, оглушая. Я вскрикиваю и выгибаюсь, а Кайден укладывает меня на спину и, закинув мои ослабевшие ноги себе на плечи, начинает уже свои, сумасшедшие по скорости, движения. А мне остается только громко стонать от остроты ощущений и ловить свои оргазмы один за другим. Да!!!
Много позже, когда мы обнаженные лежим на берегу, а песок начинает нещадно чесаться во всех местах, вспоминаю о родных. Я, наверное, тут давно, они будут волноваться. Поднимаю голову с груди Кайдена и говорю:
— Слушай, а мне интересно. Ты — Бог оборотней. А оборачиваться можешь только медвежонком.
Ответом мне сначала был смешок.
— Медвежонком только ты меня видела. Вообще-то я был огромным зверем, только слегка похожим на медведя, но это иллюзия, а ты видишь сквозь них. Вообще, я могу превращаться в любое животное. Но больше всего люблю волка и медведя. Иногда кого-то из кошачьих могу изобразить.
— Ух, ты, — восхищенно выдыхаю — вот бы и мне так.
Какое-то время лежим молча. Я перевариваю услышанную информацию, а Кайден поглаживает мою спину и слегка дремает, наверное. Потом я опять вспоминаю про то, что нужно возвращаться. Не хочется… совсем.