Идущие на смерть
Шрифт:
— Иду.
Явившись и обозрев площадь разброса таблеток, Коростин невольно присвистнул.
— Да, действительно, придется покорячиться, но делать нечего, нужно собирать.
Коростин оказался абсолютно прав, покорячиться пришлось изрядно, а в "витязе" это делать особенно трудно. Все-таки сервдоспех предназначен несколько для других целей, а никак не для сбора маленьких цилиндриков, которые к тому же так и норовили выскользнуть из пальцев.
— Шухер! — сквозь треск помех послышался по рации истеричный выкрик Филиппенко. — Колонна техники на дороге! БМП и грузовиков штук двадцать!
— Проклятье, — глухо выдохнул Куликов. — Это закон подлости в действии…
— Думаешь по нашу душу? — с сомнением спросил Коростин. — Учитывая, как вчера много и долго летали вертолеты…
— Может и не по нашу… Но какая от этого разница? Ищут других, а найдут нас. Или ты хочешь рискнуть и где-то отсидеться?
— Нет… Риск нашего обнаружения слишком велик. В другое время я, может быть и рискнул бы, но у нас слишком важная миссия.
— Вот и я про что.
Куликов связался с Филиппенко и приказал ему отходить на исходную.
— Много хоть удалось собрать? — с надеждой спросил Эдуард в точке сбора.
— Увы… Хорошо если штук пятьсот набрали… — ответил Вадим. — Обиднее то, что там их еще до черта валяется, собирай – не хочу.
— Не хватит сборку заполнить…
— Ну а что делать? Нам остается только надеяться на перестраховку конструкторов, какой советские инженеры всегда славились.
— То есть?
— На то, что реактор спроектировали с запасом мощности и того, что мы собрали, хватит с лихвой для потребностей "Крота".
— Хорошо бы! — повеселел Филиппенко.
Урановые таблетки быстро распределили поровну между собой и загрузили в контейнеры на спинах – алюминиевые коробки, которые изготовили сами в свободное время из найденного тут же среди развалин материала: алюминиевых листов и проволоки. Вид у них, конечно, был еще тот, но главное, чтобы не бренчало и хорошо держалось, для чего таблетки утрамбовали и придавили ветошью, а между самими коробками и броней "витязей" сделали прокладки из той же ветоши.
— Все, сматываемся.
Группа уходила в сторону самых крутых гор, надеясь, что там китайцы не смогут их окружить, как на более равнинной местности, да и в случае чего там легче отстреливаться.
Наступила темнота, но бойцы и не думали сбавлять темп хода. Даже несмотря на то, что над головами постоянно летали вертолеты. Но они летали где-то слева, хотя наблюдалась неприятная тенденция смещение их зоны полетов в стороны троицы.
Усталость брала свое, но группа продолжала двигаться, отдавая все силы, физические и даже эмоциональные на переставление ног. Окружающее пространство слилось в неразличимое месиво, все оставшееся внимание концентрировалось только на небольшом участке тропы, по которой шли "витязи" и на координацию движения, чтобы не упасть. И на этом все. Никаких чувств, никаких мыслей и желаний. Только идти и дойти. Шаг за шагом, метр за метром…
— Китайцы на четыре часа!
Голос замыкающего Филиппенко прорвался в сознание с огромным трудом, словно через шумовую завесу. Вадиму потребовались бесконечно долгие мгновения, чтобы осознать смысл долетевших до сознания слов, усилием воли выйти из ритма механического сомнамбулического
Ожесточенный бой с противником разгорелся в одно мгновение. Обе стороны начали палить друг в друга почти одновременно.
Окончательно сознание разбудил и взвел отчаянный, полный боли крик Филиппенко. Вадим повернулся в его сторону и увидел как "витязь" солдата падает на спину, при этом от него отлетает рука все еще сжимающая стреляющий в полете пулемет.
Куликов зафиксировал вражеского стрелка и выстрелил двумя гранатами. Одна из них попала китайцы в грудь и плазменная струя в одно мгновение сожгла плоть врага.
Бой продолжился и все сознание было занято именно им, но вот, спустя может быть бесконечно долгую минуту безудержной стрельбы и перемещений от укрытия к укрытию, часть, как бы сказал Анатолий Коростин, вычислительных мощностей на периферии принялась за анализ увиденного. Видимо в этом имелась нужда, поскольку, чем дольше шел анализ, тем больше требовалось ресурсов, так как слишком много получаемой информации имело статус неправильного, если не сказать больше – ошибочного.
Но это имело свои минусы, так как замедлилась реакция. Вадим лишь чудом успел пригнуться и очередь противника прошла над головой, выбив щепу из ствола дерева, а потом в этот ствол врезалась граната. Струя плазмы прошила ствол и облако огня вновь как когда-то окутало Вадима.
Наконец анализ, проведенный периферийными отделами мозга, был завершен и его результат в один момент раскрылся перед Куликовым.
Главный вывод анализа утверждал, что это не китайцы. Они бьются со своими. Да, доспех немного другой, но совершенно не такой как у китайцев. Во-вторых, встреча для них тоже неожиданна, иначе противник предпочел бы устроить основательно подготовленную засаду на пути следования, причем гораздо более крупными силами, чем они имеют сейчас, а не подставляться так открыто. В то же время их слишком много для китайской разведгруппы. Где-то пять-шесть тяжелых пехотинцев. Скорее группа из трех "витязей" Куликова походила на китайскую разведгруппу…
"Мать твою!" – охнул он, осознав всю глубину той трагической глупости, что сейчас продолжает твориться.
— Прекратить огонь! Всем немедленно прекратить огонь!!! — закричал Вадим, включив внешние динамики, слава богу они не пострадали, на полную мощность. — Вы стреляете по своим!!! Здесь лейтенант Куликов! Позывной Демон!!! Прекратите огонь! Мы свои! Свои!!!
Среди противника произошла заминка и потом уже там сквозь шум стрельбы, раздалась соответствующая команда:
— Прекратить огонь! Я кому сказал, Топтун?!! Заглохни!!!
В ночном лису повисла напряженная тишина.
— Демон, это правда ты?
— Да, это я.
— Докажи.
— Прежде чем как-то доказывать, что я это я, мне нужно знать с кем разговариваю.
— Ну да… Старшина Бардов.
— Ну и дела…
"У кого-то там на небесах плохое чувство юмора, — подумал Куликов, — повторяется часто…"
Вадим с поднятыми руками и забралом шлема вышел из-за дерева.
— Ты меня можешь видеть и закончим на опознании.
— Да, я вижу тебя, Демон.