Идущие следом
Шрифт:
Немного погодя, после скромного ужина из цыплёнка и стакана белого вина, я заглянул к де Брегу. Судя по всему, Орландо чувствовал себя гораздо лучше. Несмотря на это, он встретил меня довольно хмуро.
– Что-то случилось? – спросил я.
– Жак, хотите, я расскажу вам, за что меня прокляли оборотни?
– Если вы хорошо себя чувствуете, то с удовольствием вас выслушаю.
– Не буду утверждать, что эти воспоминания приятны, но они как нельзя кстати подходят к нашим суровым будням. Если быть точным – к вашим будням…
– Простите? –
– Что вы натворили, Жак? – устало спросил шевалье.
– Господь с вами! Я ничего не…
– Давайте обойдёмся без ненужного пустословья, – перебил он. – Рассказывайте!
– О чём?!
– Раздери вас дьявол! Я понятия не имею, что вы учудили на этот раз, но мне известно о вашем проникновении в монастырь! Будь он женским, я бы вас не осуждал, но он мужской! Тем паче это случилось именно той ночью, когда умер настоятель. Будете и дальше кряхтеть и мямлить или же облегчите душу признанием?
Делать было нечего! Пусть и запинаясь от волнения, но я признался о встрече с ведьмой и нашей сделке. Когда закончил своё повествование, де Брег горестно вздохнул:
– Прах вас раздери, сударь… С одной стороны, я вам обязан жизнью, а с другой… Жак, я же предупреждал вас, что сделки с ведьмами весьма опасны?
– У меня не было иных средств, дабы спасти вашу жизнь, – сказал я и опустил голову.
– Жак, теперь у вас ещё меньше шансов спасти свою собственную! Добро бы обошлось одним лишь договором!
– Она не требовала моей души или жизни!
– Вы дали ей слово!
– Но…
– Юноша, да будет вам известно, что ведьмы весьма искушены во всевозможных кознях, которые при дворе назвали бы «интригами»! Простым смертным не дано предугадать, что они могут придумать, и не придется ли заплатить самой жизнью за такие обещания. Тем паче вы уже могли убедиться – душе Альбертины де Вердан это сильно не понравилось, раз уж она так разбушевалась! Страшно представить, что может натворить разгневанный призрак!
Орландо де Брег замолчал и перевёл дух. После весьма продолжительной паузы шевалье тяжело вздохнул:
– Экзорциста, способного противостоять этой беде, в Баксвэре нет. Разве что… – начал он и опять замолчал.
– Кто-то из Святого Трибунала? – осторожно поинтересовался я.
– Святой Трибунал редко прибегает к правильному очищению. Подозреваемого проще отправить на костёр, нежели изгнать нечисть, которая обуяла его душу. Проще и гораздо дешевле! Хворост нынче недорог! Человек, о котором я вспомнил, это один из монастырских братьев, надзирающий за монастырской тюрьмой. Вы, если мне память не изменяет, с ним знакомы. Его зовут Маргус.
– Его имя мне было неизвестно, но я видел этого человека, – кивнул я. – Вы же знаете, шевалье, что мне довелось побывать в монастырской темнице…
– Господь Всемогущий! – Шевалье вздохнул и уставился в потолок. – Этот юноша живёт в Баксвэре чуть больше года,
– Вы хотите…
– Я хочу, насколько это возможно, избежать лишних бед!
– Как скажете, шевалье…
– И вот ещё… – Он поднял на меня взгляд. – Я благодарю вас, Жак де Тресс.
– Всегда к вашим услугам, но…
– Что?
– Вы обещали рассказать историю про оборотней.
– Дьявольщина… Жак, вы… Вы неисправимы! Как-нибудь в следующий раз! Когда вы опять впутаетесь в какую-нибудь историю! Ступайте, Жак! Ступайте и помолитесь, хоть и сомневаюсь в том, что небеса будут к вам милостивы и даруют покой! Клянусь, вы слишком долго испытываете их терпение! Я уже не говорю о своём собственном!
Полагаю, что простите мою невольную слабость, из-за которой я не стану описывать большую часть визита в монастырь. Едва переступив порог Святой обители, я был готов умереть от чувства вины, и посему, оставив де Брега беседовать с одним из братьев, ушёл в храм, чтобы остаться наедине со своими грехами и мыслями. Здесь, несмотря на ранний час, было несколько человек. Неподалёку от меня преклонила колени заплаканная женщина, которая молилась о выздоровлении своего чада. Она молилась столь горячо, что мне стало совестно, будто подслушал чужую беседу. Я отошёл в сторону и встал за одной из колонн.
Спустя некоторое время позади меня раздались лёгкие шаги. Звякнули шпоры. Шевалье подошёл и встал рядом, разглядывая статую распятого Спасителя. После краткой паузы, он повернулся и задумчиво протянул:
– Вряд ли на свете есть другое место, где люди так чувствуют своё одиночество, нежели в храме Господнем.
– Почему так считаете? – удивился я. – Разве люди сюда приходят не обратиться к Богу?
– Обратиться, Жак, а не беседовать. Вы пытаетесь поведать о своих бедах или маленьких радостях, но именно в этот момент понимаете, что человек самое одинокое существо в мире Господнем.
– Вы чувствуете себя одиноким?
– Я зверь, Жак. Проклятый и Богом, и людьми. Не забывайте об этом. Моё одиночество не имеет ничего общего с этим человеческим чувством.
– Шевалье…
– Пустое, Жак. Эта беседа не стоит потраченного времени. У нас есть дела и поважнее. Я говорил с Маргусом. Он обещал нам помочь и хочет взглянуть на ваш дом.
– Что для этого нужно?
– Большая человеческая удача. Вы верите в свою?
– Признаться, я затрудняюсь дать какой-то ответ.