Идущие за лисой
Шрифт:
Девушка почти взлетела на плоскую вершину каменистой сопки. С нее открывался потрясающий, бесконечно прекрасный вид, да и сама она была восхитительно живописна. Чего стоило хотя бы разноцветное кружево лишайников, украшавшее каждый камень! Оно могло поспорить богатством красок с коврами любого королевского дворца. Может быть, так воплощается чья-то радость? Или надежда? Или упорство, прорастающее на голом граните?
Но Зое некогда было любоваться и раздумывать. Она сразу увидела то, что и было целью ее путешествия.
В самом центре возвышалось сооружение, сложенное из плотно подогнанных один
— Ну что? Нравится моя работа?
— Вы?!
— Я. Ты не забыла меня, не так ли?
Нет, конечно, Зоя не забыла Мирьям. И эти глаза-льдинки, и этот голос, сочившийся горькой отравой, и эти черные с густой проседью волосы, выбившиеся из-под линялого платка.
— Так вот зачем вы были ему нужны… Строить эту стену? Но почему? Зачем он доверил вам такую работу, ведь электий очень тяжелый?
— Тяжелый? — хихикнула Мирьям. — О да, он тяжелый… Но чтобы он по-настоящему работал здесь, а не там, он должен быть скреплен чем-то более сильным и прочным, нежели цемент, песок и вода. У него этого нет. А у меня — есть!
В голосе Мирьям звучало яростное торжество. Зоя подошла к ней совсем близко, заглядывая в колючие льдинки глаз.
— Ненависть! — прошептала девушка. — Без ненависти эта стена не будет такой прочной, и лисицы рано или поздно пройдут через нее…
— Умная девочка, — прошипела Мирьям. — Да. Именно ненависть. Я ненавижу, ненавижу этих тварей и мщу им! И послушай моего совета — ты тоже должна возненавидеть их, если не хочешь стать несчастной!
Зоя с удивлением подумала, что Мирьям и Вальтер были словно два одинаковых сосуда, но один — наполненный вакуумом, второй же — кипящим зельем. И в этом зелье намешано так много, что вряд ли возможно различить отдельные компоненты, чтобы сыскать противоядие.
И все-таки попробовать стоило.
— Почему?
— Разве ты не заметила, как они лживы? Разве не чувствовала себя в тупике, всеми отвергнутой и брошенной? Разве мое проклятие не открыло тебе глаза на их подлость? А ты ведь сняла его. Как ты его сняла?
— Я не знаю, — честно ответила Зоя. — Но я знаю, что вы ошибаетесь. У всех бывает так, что кажется, будто это тупик. Но на самом деле это просто следующая дверь, которую нужно открыть!
— Ложь! Гнусная ложь, которую я слышала столько раз! — сплюнула Мирьям. — Одна дверь, другая, третья, но штука в том, что они никогда не открываются по-настоящему! Никогда! Тот, кто следует за этой обманчивой тварью, рано или поздно остается в тупике, растратив все свои силы. И даже назад ему уже не вернуться. И знаешь, что хуже всего? Там, в этом тупике, есть махонькая дырочка, сквозь которую виден свет. Сквозь нее видно, как все другие, которые нигде не блуждали, живут счастливо!
— Это не так! — закричала Зоя. — Вы ошиблись, Мирьям, ошиблись! Но ошибки еще можно исправить!
— С чего ты взяла, что ошибаюсь я, а не ты?
— Потому что моя лисица перелиняла, и я прошла за ней!
— Вот
«Второй раз подряд от меня требуют каких-то совершенно не логичных доказательств», — подумала Зоя. Она не знала, как позвать свою лисицу. Ну же, надо срочно что-то придумать… Что сказала Аза, отправляя ее сюда? «Кому, как не тебе, упрямо идущей за своей мечтой, удастся разбить стену из этого проклятого электия»!
Ну вот, сейчас и проверим.
Зоя решительно положила руку на ледяной серебристый камень, лежащий ближе всех.
— Нет!
Вальтер бросился к ней, но Мирьям внезапно встала у него на пути.
— Почему? Если она ошибается, у нее ничего не получится. Оставь нас, это наш с ней разговор!
Вальтер остановился. Невероятно, но он остановился! И смотрел на Мирьям, словно на дуло собственного пистолета, почему-то вдруг обращенное в его сторону.
Зоя не имела ни малейшего понятия, что нужно сделать, чтобы разрушить камень. Она зажмурилась, вспоминая Костины рисунки, и как он улыбался, услышав от Ани комплименты своему альбому. Как Аза Магрезовна подписала ей контрольную по ЛИЯРу. Как вдруг ее микротом начал делать нормальные срезы. Как Альма махнула ей хвостом. И наконец, как уже почти одиннадцать лет назад повстречала в парке под дождем странную лисицу с фиолетовыми узорами.
Зоя услышала сдавленный крик Мирьям и открыла глаза. Прямо между ними сидела ее лисица. Но какая она теперь стала яркая, большая и пушистая, какой свет и тепло от нее исходили!
Вальтер смотрел на лисицу с отвращением.
Зоя отняла руку от камня. На серебристом булыжнике отчетливо виднелась широкая трещина.
—Ты лгал мне! — прошипела Мирьям. — Это не они, а ты сам сделал меня такой, какая я стала!
— Нет.
Вальтер чувствовал раздражающее беспокойство, но впервые в жизни был настолько… не готов к атаке. Как неудачно. Обе они были для него ценным материалом — одна, видимо, в прошлом, вторая в будущем. Но выбора, похоже, не остается.
Вальтер, отставив левую руку с зонтом-тростью, правой потянулся в карман и вытащил длинный нож. Зоя в ужасе отскочила в сторону, но Мирьям даже не тронулась с места. Она все смотрела на него с яростью и отчаянием, и не попыталась никак защититься от взмаха его руки.
Зоя хотела оттащить ее за платье, но ей не хватило сил. Сейчас раздастся крик…
Крик действительно раздался. Но кричала не Мирьям.
Вскрикнул Вальтер, когда в его руку повыше запястья глубоко вонзился стальной крюк. Нож выпал из пальцев, и Мирьям ловко пнула его в сторону.
Вальтер стремительно обернулся.
— Как ты выбрался?
— Исключительно за счет упрямства и желания тебе досадить, — усмехнулся Антон, наматывая на руку веревку. Он был весь в глубоких ссадинах и, кажется, берег левую ногу, но в целом выглядел намного лучше, чем можно было ожидать.
Вальтер резким движением вынул крюк из руки, слегка поморщившись. Затем снова повернулся к Мирьям: из всех троих он явно считал ее самой опасной.
Мирьям смотрела на него все с той же яростью. И Зоя вдруг почувствовала: здесь, на вершине священного Острова, справедливой ярости такой силы в самом деле стоит опасаться.