Идущий
Шрифт:
Собеседник поймал мой взгляд в сторону выхода и покачал головой
— Тут хорошая охрана. Сбежать не получится. Держат ветеранов войны, у которых клинят импланты в головах, а они я тебе скажу, те еще звери!
Как то уж больно ловко меня читает. Странный он если честно. Но в моей голове царили сумбур и паника. Лишиться почти всемогущих сил и узнать, что завтра тебя по чьей то прихоти могут оприходовать…Просто не описать словами. Поэтому я не обратил особого внимания на все необычности, хотя надо было бы!
Позавтракав и сдав посуду в приемное окошко, я направился обратно в
По пути обнаружил зал, где собирались наиболее адекватные психи. Ну как адекватные? Один стоял в углу, упершись головой в стену, другой сидел на стуле и смотрел в потолок с таким видом, словно на нем показывали супер боевик. Зато не буйные и как я понял, имели свободный выход из палаты. Еще двое старичков сидели за столом и резались в карты. К ним я и присоединился, немного понаблюдав и запомнив правила. Я бы хотел разговорить как можно больше народа, но пока смог запомнить лишь с десяток слов и с их помощью диалога не построить.
После пятого круга игры, в зал зашел санитар и сличив мой номер на рубашке с бумажкой, позвал за собой. Пост, решетка, лестница и мы покинули этаж душевнобольных и тех, кто ими прикидывался.
Куда меня вели? Ну как. Конечно на осмотр к лечащему врачу. Им оказалась женщина лет сорока на вид, в белом халате и стильных узких очках. Она сидела за столом и заполняла бумаги. На шее у нее вместо стетоскопа висела сегментированная металлическая змея и смотрела на меня глазами сделанными из красных стекляшек. Просто балдю от таких миров!
Женщина вслед за змеей подняла на меня взгляд и повелительным взмахом руки, отправила санитара в сторону.
— Имя? А… — врач подняла бумагу на уровень глаз- Амнезия. Как самочувствие? Нормальное?
— Нормальное- подтвердил я. Уж повторить только что произнесенное слово не составило проблем.
Следом врач провела небольшой опрос, где я кивал в нужных местах, а под конец она склонила ухо к голове змеи, словно прислушиваясь. Всегда знал, что женщины понимают их язык!
— Без показаний к лечению мы не можем держать тебя долго. Первая городская как обычно скидывает на нас всех подобных тебе пациентов. Скажу на чистоту. Ты не создаешь опасности для граждан, ограниченно дееспособна, что и будет отражено в анамнезе. Неделю понаблюдаем и отправим обратно в городскую. Пусть у них голова болит.
Возвращаться туда, где меня усыпили транквилизаторами и сидит веселый врач мясник, мне мягко говоря не хотелось. Но брызгать слюнями изображая психушку было откровенно говоря поздно. Змейка бывшая по видимому медицинским диагностом наверняка напела про мое состояние. Вспоминая красный искусственный глаз того врача, мне думается, что это обычная практика. Лишь исполнение разное.
Снова молчаливый санитар и вот я вновь оказался на этаже с больными. От всех нервяков мне дико хотелось есть и я бесцельно мотылялся по коридорам до тех пор, пока вновь не услышал звук молотка по железяке. Эти звуки издавали кстати половник с кастрюлей в руках поварихи.
Идя к лестнице с удивлением обнаружил интересного персонажа. Тучный мужик сидел на стуле с колесами и трясся от ужаса. Другой пациент быстренько
— Это Тортик- раздался сзади голос моего лысого знакомого- Не из-за того, что толстый, а из-за того, что реально считает себя тортом. Постоянно думает, что повара зовут, чтобы его сожрать. Безобидный тип. Тут есть парочка, что рыбу в унитазе ловят, вот с теми поосторожнее, они не любят рыбные места показывать.
Постаравшись переварить эти новости с невозмутимым лицом, я спустился в столовую и встал на раздачу. Кормили супом и непонятным пюре на второе. Нель бы сказала точнее из чего это сварено, но я в ксено продуктах не разбираюсь. На картошку похоже.
Все время в очереди лысый был рядом. Наверное моя красота не давала покоя. Поставив поднос на одном со мной столе, он пододвинулся поближе и негромко начал приседать на мои уши:
— Тут слух прошел- и замолчал. Мне, которому жизненно важна была любая информация эта пауза резала по живому
— Ну? — не выдержал и поторопил
— Так ты говоришь? — у лысого во всю ширь распахнулись глаза
— Нет- ответил я и мысленно дал себе подзатыльника за несдержанность
— Впрочем ладно- моего собеседника волновал совсем другой вопрос- Я узнал, что тут есть тотализатор. Подпольный само собой разумеется. Бои. Каждые два дня с отборочными и полуфиналами. Посетители крутые шишки. Выступишь и к тебе наверняка присмотрится кто-нибудь из них и возьмет под крылышко. У тебя есть чем похвастать. Понимаешь?
Я понимал. Эффектно сверкнуть сиськами на арене, лечь от нокаута и быть выкупленной у верхушки врачей богатеньким ублюдком, смотрящим на подпольные бои. Просто охуенный план! И он мне нравиться! По крайней мере ведерко со льдом для моих внутренностей не стоит перед глазами. Очень хотелось спросить лысика в чем его интерес. Почему он мне помогает? Но я никак не мог подобрать запомненных слов, а пантомимой такого мне было не изобразить. Поэтому я кивнул и продолжил метать харчи.
После снова поднялся на этаж к уже полюбившимся дедам. Хотел было снова сыграть, но у одного деда случился флешбек из прошлого и он начал окапываться посреди коридора и вести огонь по санитарам из костыля, отобранного у другого психа. Запомнил пару матерных конструкций от санитаров, которые пытались унять старпера и вколоть тому успокоительное. Да и вообще старался держаться поближе к группкам, не теряя надежды запомнить эти чертовы слова! Это на самом деле крайне не просто и порой выбешивало до изнеможения, ведь с такой проблемой я столкнулся первый раз в жизни, а жизнь у меня была очень долгой.
После ужина, часть психов начала укладываться в кровати. Большая часть клала большой болт на режим и играла на нервах бедных санитаров. А после, вместе с теми же санитарами в нашу палату пришел лысый и нас через черный выход провели к лестнице, ведущей в подвал.
Переплетения труб, паутины, коридоров залитых водой промчались перед моими глазами и спустя примерно десять минут мы стоим в проходе, ведущем в огроменных размеров зал. Точнее оказались не в самом зале, а на не сильно широкой галерее, по кругу опоясывающем арену.