Идя сквозь огонь
Шрифт:
Ему приходилось слышать о неприязни, кою рыжая бестия питала к дочери Корибута, и Ловчий мысленно пожалел девочку, не без его помощи угодившую в лапы кровожадного чудовища. Но защита Эвы от ее ненавистницы не входила в число обязанностей похитителя, и, заглушив голос совести, Ловчий поспешил выехать за пределы поместья Радзивилов…
Его путь лежал туда, где вольным добытчикам не грозили намыленная веревка и плаха. Городишко Поганин, расположенный на границе с Дикой Степью, был как раз таким местом, куда стекались со всей Польши и Литвы подобные
Здесь они делились новостями, сбывали награбленное и обменивались трофеями, проигрывали в кости и пропивали добытые нечестным путем сбережения. Хотя на Поганин распространялись законы Унии, и в нем стоял гарнизон жолнежей, обитатели городка вели себя так, словно над ними не было королевской власти.
Шляхтич, направленный сюда служить Воеводой, был больше занят защитой внешних рубежей Державы, чем борьбой с базарными ворами и конокрадами в самом Поганине.
И лихой люд сполна пользовался предоставленной ему свободой. Ходили даже слухи, что воровское братство делилось с главой Воеводства барышами, полученными от краж и разбоя.
Но доказательств тому не было, а все, кто пытался донести весть о мздоимстве местного Владыки до Кракова, умирали от разных причин. Одним словом, Поганин был не самым приятным местом на земле.
Главную причину, сделавшую приграничный городишко местом сходки грабителей и воров, жители окрестных селений видели в древнем языческом капище, на месте коего возник Поганин.
В древние времена здесь обитало племя, тревожившее набегами восточные рубежи Русских княжеств. Раздосадованный происками язычников, местный Князь с сыновьями прогнали нехристей в Дикую Степь.
Чтобы уберечь свои земли от дальнейших вторжений, Владыки решили на месте стойбища выстроить заставу и поселить в ней крепкий гарнизон. Так на холме, служившем прежним хозяевам местом жертвоприношений, выросли сперва деревянный детинец, а затем и сложенная из привозного камня крепость.
Уже во времена Унии сюда стал стекаться ремесленный и торговый люд. Когда крепость обросла слободами, вокруг нее пришлось возводить вторую крепостную стену.
Так военное поселение превратилось в город, коему несколько раз пытались дать благозвучное имя. Но все имена почему-то не приживались. Зато сознание горожан хранило слово, напоминавшее о временах, когда здесь властвовали язычники, — Поганин.
Никто из его нынешних жителей уже не помнил места древнего капища, где степняки приносили жертвы своим богам и заклинали духов. Поговаривали, что первый из Поганинских Воевод по наущению церкви велел там вырыть яму, откуда со всего городка сливались нечистоты.
Целая династия золотарей следила, чтобы она не переполнялась отходами: на своем печальном опыте горожане знали, что в места, откуда подолгу не вывозят навозную жижу, приходит мор.
Однако древние духи Поганина нашли иной способ отомстить тем, кто посмел устроить на месте их пиршеств отхожее место. По наущению темных сил в городишко стали стекаться люди жестокого нрава: разбойники, воры, конокрады.
За
Именно здесь собирался пересидеть лихолетье грядущей войны Ловчий. В Поганине у него было немало приятелей, готовых предоставить охотнику за людьми стол и жилище.
Приехав в городишко, он стал на постой к одному из них, хмурому типу по прозвищу Штырь, содержавшему гостинный двор и харчевню.
Некогда Штырь служил в жолнежах, но, убив в пьяной драке товарища, вынужден был бежать на приграничные земли. Страсть к мародерству и жажда власти побудили его сколотить разбойничью шайку, под видом татар совершавшую набеги на приграничные селения. Без малого год разбойники отравляли крестьянам жизнь, пока у тех не лопнуло терпение.
Когда воинство Штыря в очередной раз наведалось в ближайшую деревню «за данью», разгневанные хлеборобы встретили их вилами и топорами. Потеряв в стычке половину своих людей и чудом унеся ноги от преследовавших его селян, Штырь укрылся в Поганине, где такие, как он, всегда могли рассчитывать на убежище.
Сумы с нажитыми за время мародерства деньгами и ценностями разбойнику хватило, чтобы обзавестись постоялым двором, где он тут же стал привечать подобных себе искателей богатства.
Не был исключением из них и Ловчий, частенько ночевавший под крышей недавнего душегуба. Едва ли тот питал к охотнику, как, впрочем, и к другим постояльцам добрые чувства, но похититель людей щедро платил за ночлег, и Штырь не видел причин отказать ему в постое.
Здесь, в Поганине, Ловчий смог наконец передохнуть. Невзгоды и опасности остались позади, и охотник мог без опаски строить планы на грядущее.
Но прошлое шло за ним, и вскоре похититель уразумел, что мечтам о сытой, вольготной жизни не суждено сбыться. Возмездие его настигло, словно пущенная вслед стрела, заставив расплатиться за прежние грехи…
Получив от Барбары Радзивил весть о пребывании в ее замке Эвелины, шляхтич Ксаверий испытал смешанные чувства. Рыжая бестия хотела избавиться от ненавистной соперницы чужими руками и рассчитывала на помощь Бур-Корибута.
Сказать по правде, шляхтич не испытывал желания вступать в союз с таким нестойким компаньоном, как дочь Радзивила, но и отвергнуть ее предложение тоже не мог.
После неудачи на охоте он ни на миг не оставлял мысль об убийстве кузины, стоящей на его пути к богатствам Корибутов, и теперь, когда появился шанс избавиться от девчонки, сродный брат Эвы не мог его упустить…
Для темного дела требуются темные люди, и такие люди у шляхтича имелись. Не желая, чтобы о его поездке к Радзивилам ходили сплетни, он взял с собой лишь тех слуг, в молчании коих был уверен: бородатого Куя и его помощника Жашко, не столь давно выкармливавших для него вепря-убийцу.