Игорь
Шрифт:
— Что с тобой? Что случилось?
— В груди всё огнём горит, — тихо ответил Рюрик и выпрямился в седле. — Дышать тяжело, и в голове как будто молоты стучат.
— Да у тебя кровь на лице, — поразился Олег. — Ты, что поранился?
Рюрик провел ладонью по лицу, и увидел, что вся рука у него в крови.
— Не пойму, что это со мной? — удивился князь.
Отряд князя Рюрика прибыл в Новгород под вечер. Во дворе княжеского дворца Рюрику помогли сойти с лошади, на которой он еле держался. Князь ступил на землю и тут же упал. Олег успел подхватить его под руки.
— Несите князя в покои, — приказал Олег дружинникам. — И позовите к нему знахаря.
Вышедшая встречать
— Что это такое? Он что заболел? Или его ранили? Почему он весь в крови?
— Не знаю, что с ним, — сурово ответил Олег. — Ты вот что, сестра, иди лучше в дом. Сейчас придёт знахарь. Может, он нам скажет, что с князем Рюриком приключилось.
Рюрик лежал на постели и тяжело дышал. Возле него находился знахарь, который осматривал князя. Рядом стояли Олег, Эфанда и воевода Свенельд. Всё тело князя было покрыто кровавым потом. Знахарь повернулся к присутствующим в комнате людям и проговорил:
— Князь не болен и не ранен. Его скорее всего отравили. Вот только чем я сказать не могу.
— Ему можно помочь? — спросил Олег.
— Я не знаю способов, которые могли бы ему помочь, — ответил знахарь. — Для этого мне надо знать, чем его отравили.
Княгиня Эфанда присела рядом с Рюриком на постель и принялась вытирать ему кровавый пот. Она не плакала. Слёзы сами катились по её щекам.
— Олег, подойди ко мне поближе, — с трудом хриплым голосом проговорил Рюрик. — Мне тяжело говорить.
Князь Олег приблизился к Рюрику. Олег еле сдерживал свой отчаяние и гнев, наблюдая, как умирает его лучший друг, а он ничем не может ему помочь. Желваки так и ходили на щеках у Олега, и он до хруста сжал кулаки.
— Олег, я хочу объявить свою последнюю волю, — проговорил Рюрик. — И вы все слушайте. Я чувствую, как жизнь уходит из меня. После моей смерти моим наследником объявляю своего сына княжича Игоря. До его совершеннолетия князь Олег будет его опекуном и Правителем моего государства. Олег ты должен завершить то, что я начал. Перенеси столицу из Новгорода в Киев, как я хотел, и присоедини к моему государству Руссов все соседние с ним земли. Сына моего Игоря объявишь Великим Князем Русским и Киевским. Мой родовой меч, мой щит и амулет из клыков чёрного волка передашь Игорю. Скажи ему, чтобы берёг их, как зеницу ока. Они защитят его и в бою, и от диких зверей. Вот только жаль, что они не уберегают от подлости человеческой.
Рюрик замолчал, чтобы перевести дыхание и собраться с силами. Он какое-то время лежал с закрытыми глазами, потом приподнялся на локтях и сказал:
— Поправьте мне подушки повыше, а то я задыхаюсь.
Знахарь и Эфанда тут же выполнили его просьбу.
— Ты, воевода Свенельд, будешь наставником моего сына Игоря, — продолжил говорить Рюрик. — Будешь его обучать военному делу, заботься о нём, как о своём сыне и оберегай его от всяких напастей. Эфанда, прости, что покидаю тебя так рано. Я, наверное, мало заботился о тебе. Извини, всё некогда было. Знай, что я всегда тебя любил, и что ты для меня….
На этом слове князь Рюрик запнулся, и у него горлом пошла кровь. Знахарь подбежал к нему, но помочь ничем не мог. Рюрик затих и скончался. Олег подошёл к своему другу, закрыл ему ладонью глаза и сурово произнёс:
— Прощай мой друг. Вот ты и успокоился. Я обещаю тебе, что обязательно узнаю, кто является причиной твоей преждевременной смерти. Клянусь твоей кровью.
Олег прикоснулся к окровавленному лбу Рюрика своей ладонью, затем ею же дотронулся до своего лица.
Жуткая метель разыгралась этой ночью в Новгороде. Ледяной ветер носился по городу, пытаясь
Ильмень озеро сплошь было затянуто толстым слоем льда. Посреди его сделали высокую поленницу из сосновых брёвен. Сверху на неё положили тело князя Рюрика. На берегу озера собрались жители Новгорода. Люди стояли молча с непокрытыми головами. К погребальному костру направился князь Олег. Он размеренно шёл по сверкающему на солнце снегу, держа в руке зажжённый факел. Ставший особенно хрупким на сильном морозе снег, звонко хрустел при каждом шаге Олега. Князь подошёл к траурному трону своего друга и зажёг солому в нижнем слое брёвен. Потом Олег ещё раз взглянул на Рюрика. Выражение лица у мёртвого князя было спокойное. Казалось, что он просто спит. И только матовая бледность кожи на щеках говорила, что это необычный сон, а вечный. Олег повернулся и быстро зашагал к берегу. Костёр разгорелся. Языки пламени поднимались на несколько метров вверх. Лёд растаял, и погребальный костёр погрузился под воду. Так закончился земной путь первого русского князя Рюрика.
6. Заморский поход
Всю зиму и почти половину весны в Киеве готовились к походу на Царьград. По приказу князя Аскольда делали ладьи и лодки из цельных стволов вековых деревьев. Князь Дир занимался сбором податей с соседних с Киевом земель. К середине весны было готово около двухсот судов, способных к плаванию ни только по реке, но и по морю. Аскольду удалось собрать пятьдесят тысяч воинов. Часть, которых должна была идти на судах к Босфору под командованием Дира, а с остальными князь Аскольд должен был двигаться по суше, параллельным маршем с флотилией. Лишь только сошёл последний лёд с Днепра, и вода в реке прогрелась до приемлемой для купания температуры, войско Киевских князей выступило в поход.
Князь Дир находился в первой ладье флотилии. Он лежал на корме, смотрел в бездонную синеву неба и размышлял: «Вот теперь Ингрид, наверняка бы, не отказала мне. Сейчас ни то, что тогда. Тогда я кто был? Простой парень. А теперь я князь Киевский, большой человек». Его размышления прервал голос вперёдсмотрящего:
— Буруны. Впереди по курсу буруны.
Дир прошёл на нос ладьи и увидел, что прямо перед ними Днепр будто кипит, а вода в нём пенится. В воздух поднимается туман из водяной пыли, и слышится монотонно ревущий гул воды.
— Это пороги, — пояснил вперёдсмотрящий. — Надо сворачивать к берегу. А то беда, наши лодки на щепки разобьёт. С Днепром-Батюшкой шутки на порогах плохи. А ближе к берегу течение послабее будет, да и глубины там нет. Можно будет перетащить наши ладьи на руках. Мы так всегда делаем.
— Давай сворачивай ближе к берегу, — приказал Дир. — Сделаем, как ты говоришь.
Кормчий на первой ладье помахал рукой, чтобы на остальных судах следовали за ним, и повернул рулевое весло. Ладья послушно побежала к берегу. Весь караван прижался к суше и остановился на мелководье. Воины попрыгали в воду, и принялись подталкивать свои суда, проводя их между камнями. Целый день флотилия пробиралась через пороги. К вечеру все уставшие и промокшие, миновав каменные препятствия, пришвартовались к берегу. Дир поднялся на скалу и приказал: