Игра ангела и беса: Сны Вероники
Шрифт:
Ника, охваченная бурей переживаний и боли, стояла тяжело дыша на краю крыши. Воздух казался тяжелым и ядовитым. Она подняла глаза к звездам.
– Где ты?! – навзрыд прокричала она. – Неужели все, что мне выпадает в этой жизни,– это смотреть на смерть любимых мне людей?! Такую жизнь ты мне приготовил?
Вечные звезды остались такими же равнодушными и холодными как и всегда.
– Такая жизнь мне не нужна! – сорвалось с губ рыжеволосой девушки, стоящей на краю.
Ника занесла одну ногу над пропастью, взглянув с высоты во
Всё тело дрожало в предвкушении, готовясь сделать решающий шаг.
В один единственный миг всё стало казаться ей мелким и незначительным. Всего один шаг отделял её от вечности, воссоединения с братом, отцом, и Аней.
Она отчетливо различала приятный сладкий шепот, который звал её туда, вниз. Туда, где нет боли, нет страданий и потерь. Он шептал, манил её… еще совсем немного…
– Ника! – внезапный голос отрезвил её разум, заставив резко обернуться. Она едва удержала равновесие.
На крыше стояла белокурая девушка, та самая незнакомка с похорон.
– Ника, не делай этого! – её голос был приятным, но строгим.
Мелькнувшее сомнение заставило Веронику вернуть застывшую в решающем шаге ногу на край крыши. Ещё секунду назад готовая к прыжку Вероника замерла, всматриваясь в прекрасной лицо девушки.
– Кто ты?
– Та, кто может помочь.
– Ты умеешь воскрешать мертвых? – злобно спросила Ника.
– Нет, – белокурая девушка отрицательно покачала головой.
– Тогда чем ты можешь помочь?! – разделяя слова, гневно вскричала Вероника.
– Подумай о маме. Она потеряла Антона, что с ней будет, если потеряет и тебя?
Это подействовало. Слова о матери помогли рассудку вернуться.
– Я хорошо знаю Антона,– продолжала незнакомка. – Он бы никогда не позволил тебе покончить с собой.
– Но его больше нет, – навзрыд крикнула она.
– Смерть еще не конец, Ника, ты поймешь… скоро.
Где-то снизу раздался пьяный крик:
– Эй, слезай, дура, упадешь! – кто-то пытался вразумить девушку. Ника на секунду отвела взгляд, чтобы посмотреть кто там внизу. Местный подвыпивший мужичок, еле стоя на ногах, вовсю махал руками, чтобы привлечь к себе её внимание. – Слезай!
Когда она вернула взгляд обратно, незнакомка уже исчезла. Она стояла на крыше совсем одна под звездным ночным небом, с которого падал снег.
Вероника еще долго не двигалась, пытаясь осознать, что только что произошло. Мгновение назад ничто не отделяло её от смерти. Теперь же в мыслях была мама, Антон не позволил бы её оставить. Это было правдой.
«Кто же эта блондинка? Появляется и исчезает без следа.»
Теперь у Ники не оставалось сомнений, что та загадочная девушка была знакома с её братом.
Она шагнула прочь от края крыши и направилась в квартиру.
В подъезде по-прежнему горел тусклый свет единственной старенькой лампочки.
Уже возле двери она
Ника прошла внутрь комнаты и села рядом, обняв любимую маму. Ей было безгранично её жаль. Как ей помочь? Как утешить? До неё донёсся материнский шепот:
– Они все умерли, я совсем одна, они все умерли… – будто в трансе повторяла она.
– Мам, что с тобой? – встревожилась Ника, плачущая женщина подняла к ней полные слёз глаза.
– Кто ты девочка?
Внутри что-то оборвалось. Веронику бросило в жар, по телу пробежала дрожь.
«Нет, не может быть. Только не это. Она не могла сойти с ума.»
– Мам, ты чего? – встряхнула её Ника.
– Ты не моя дочь, девочка. Все мои дети мертвы! – она разрыдалась, закрыв лицо руками.
Ника замерла не зная, что делать, сердце колотилось со скоростью безумно мчащихся мыслей.
«Что с ней? Она не в себе. Нужно что-то делать. Скорее.»
Ника упала перед матерью на колени в попытке её встряхнуть:
– Очнись, перестань, я здесь. Хватит, прошу! – она силой оторвала руки мамы от лица, пытаясь заглянуть ей в глаза.
Но то, что предстало перед Никой, заставило её в ужасе отскочить прочь.
На месте глаз матери зияли чёрные дыры, из которых по лицу стекали кровавые слёзы. Кожу покрывали чёрные язвы, которых не было секунду назад.
Голос её стал грубым и совсем чужим, леденящим душу.
– Это ты виновата, – пробормотала она этим страшным голосом, выворачивающим страх изнутри. – Это ты виновата во всём.
Нечто, что секунду назад было её матерью потянуло к ней свои трясущиеся, окровавленные руки. Страх заставил Нику рвануть прочь к входной двери. Ключ провернулся в замке сразу, давая шанс спастись.
Она выскочила в подъезд, в кромешную тьму, и только здесь она заставила себя обернуться. Но двери, через которую она только что сюда попала, уже не было. Она стояла в густом мраке, одна. Тело трясло от страха, нервы натянулись словно струна, ожидая, что ее вот-вот схватят те мерзкие кровавые руки. Разум тщетно пытался воспроизвести хоть одну молитву, но мысли путались, и ничего не выходило. Время тянулось, ничего не неся с собой.
Вскоре где-то высоко вверху мелькнул огонёк, и постепенно там, у края колодца темноты, загорелись сотни свечей. К девушке потянулись мраморные ступени одна за одной, превращаясь в широкую лестницу, по которой откуда-то сверху шёл человек в белой пижаме, смотревшейся как-то неуместно в окружающей его темноте.
Тело дрожащей от страха девушки обомлело, едва она смогла разглядеть, кто это.
– Здравствуй, cестрен! – улыбнулся он ей.
– Антон! – она бросилась ему на шею, как раньше в детстве, сжала его изо всех сил.