Игра без читов
Шрифт:
До сих пор не могу понять, как так всё обернулось, но оказалось, что у генерала действительно было нечто вроде чести. Когда Джона, как важного Хюмана, забрали в отдельный космолёт, остальных и впрямь не стали убивать, а взяли в рабы, загнав, как стадо, на грузовой крейсер.
Каким-то чудом от Лёшки, являвшегося инвалидом, избавляться не стали. Может, причиной послужил приказ краснокожего генерала, или мои увещевания о том, что с пареньком мне работать будет сподручней, но мальчонка остался со мной, на него даже ошейника надевать не стали. Только порцию еды, и так мизерную, пришлось делить на двоих... Но я
Конечно, я не смог разглядеть сам город: нас привезли, по сути, в багажном отделении, а загоняли в камеры дубинками и электрошоками, так что наслаждаться округой не было ни времени, ни сил. Да и, к тому же, не город мне нужен был. А Мусорка, примыкающая к нему отдельным небольшим городком.
Что ж, чего хотел, то и получил...
Сегодня шёл четвёртый день моего заточения на базе космо-десантников. А я так и не нашёл ТДП. Даже примерно не представлял, где она находится: обнаружить подобное в гигантском скоплении всего, что только накопил немаленький город за много-много лет - всё равно что искать иголку в стоге сена. Да и, к тому же, следовало выполнять нормы, что было практически невозможно, если постоянное не работать. Мне слабо верилось, что кто-нибудь вообще способен сделать норму раньше положенного времени: разве что Андрей, но с того взятки гладки.
«Он идёт», - раздалось у меня в голове, и я, кое-как расцепив веки, поднялся, растолкав и заспанного Лёшку.
Начинался новый день...
Дверь камеры отъехала в сторону, вошёл охранник. Как обычно, с пультом наготове и гаденькой ухмылкой. На этот раз - какой-то жабообразный жирдяй. Но, заметив, что мы с мальцом уже на ногах, чуть приуныл и разочарованно фыркнул:
– Давай, топай.
И пошёл дальше, будить остальных.
Я же чуть размял руки и плечи и, как обычно, взвалил на себя Лёшку, который, паршивец такой, заснул прямо у меня на плече: пользовался любыми средствами, чтобы поспать. Хотя, и правильно: я бы тоже на его месте так поступил.
«Спасибо, что предупредила меня», - отправил я мысленный сигнал.
«Незачто», - получил я ответ, и покинул камеру.
Этот голос я начал слышать почти сразу как оказался в этом месте. Но теперь я не стал отмахиваться от него, как от какой-то галлюцинации. Я прислушался. Сначала далёкий и неясный, голос становился всё более отчётливым, похожим на стальной женский скрежет, будто говорила программа. И тогда я впервые связался с ним. Заговорил.
И выяснил, что говорю с городом...
Тогда меня будто окунули головой в ледяную воду. Всё стало ясно, встало на свои места. Тот Червь в Некрополисе - это через него я слышал всё, что говорила тамошняя нежить. Древо в граде эльфов: я слышал, как оно стенает и плачет... Но тогда это были лишь частичные видения. Так, отголоски реальности, и всё. Но теперь, когда мой интеллект настолько возрос, я сумел связаться с этим странным искусственным интеллектом, что жил в каждом городе Кода. Связаться и поговорить. О, мы говорили всё время, и днём, и ночью, даже когда я спал! И после этих разговоров, в которых я изо всех сил втирался городу в доверие, выяснилось невероятное.
Города страдали. В отличие от живых существ Кода, что населяли их, сами постройки, стены, крыши, полы, которые, оказывается, обладали
В общем, мы подружились с той, что являлась душой этого места. И я даже придумал ей имя: Ева. Ей понравилось.
«Слушай, Ева», - обратился я к городу, ступая вместе с высыпавшими в коридор остальными угрюмыми рабами в сторону выхода к Мусорке, - «А, может, ты сегодня добавишь в отчёты по норме мне пару единичек? Совсем чуть-чуть? Чтобы я раньше освободился, а?».
Та ответила с непривычной для неё задержкой. И я услышал в её неживом голосе тень сомнения:
«Но я не могу обмануть своих...».
«Чуть-чуть, Ева!», - изобразил я про себя смешок, делая вид, как будто меня это особо и не волнует.
Та расхохоталась в ответ:
«Ладно. Разве что чуть-чуть».
«Спасибо, подружка!».
Мне показалось, или я отчётливо почувствовал, как она покраснела?
За несколько дней я выучил путь до Мусорки наизусть. Вот, сейчас мы спустимся по винтовой лестнице вниз, пройдём по длиннющему однообразному спуску, затем пара коридоров и большие круглые двери, раздвигавшиеся в стороны при вводе кода на пульте стоявших на посту стражников. И на всём протяжении пути - воткнутые в потолки бластеры, похожие на небольшие камеры слежения: именно так я и подумал, впервые их увидев. Но когда во второй день моей рабской жизни один из пленных свихнулся и попытался сбежать, «камеры» выплюнули дозу разряда, и бедняга повалился без чувств, тут же схваченный вмиг подоспевшей охраной. Затем его уволокли, и больше я этого дурака не видел. Что с ним приключилось - ума не приложу. Но что-то подсказывало, что ничего хорошего. По крайней мере, на мои расспросы на эту тему Ева лишь удручённо молчала.
Мы длинной колонной высыпали наружу, в ставший нашим основным миром мусорный город. И тут же ринулись кто куда, спеша поскорее начать работу. Быстрее начнёшь - быстрее закончишь. Все здесь мечтали о хотя бы паре лишних часиков сна...
Я, как и остальные, принялся за дело. Только прежде прошёл путь дальше обычного, желая охватить как можно большую местность Мусорки. Её начало я исследовал вдоль и поперёк, и не нашёл никаких следов ТДП. Хотя, может, просто плохо искал. В любом случае, просто бродить здесь никто не запрещал: главное, выполняй нормы, и делай что хочешь, никакой охраны, вообще ничего. Всё равно не сбежишь через абсолютно гладкие стены высотой с многоэтажку, окружившие этот серый мирок рабов.
Вот, какая-то детская обугленная игрушка: медведь без глаза и пары лап. Лампа, старая и побитая, книги (Совсем уж раритет), кружки и другая мелочь. Собирая всё это в кучу, я частенько ловил себя на мысли, что оглядываю остальное пространство Мусорки, заваленное всем, что только можно себе вообразить, сверху-донизу, и нет этому ни начала, ни конца. И понимаю, что на своём веку, даже если буду трижды выполнять норму изо дня в день и загнусь лишь лет через сто, не увижу даже того, как мусора станет хотя бы вполовину меньше. Так и проживу, видя перед собой лишь это всё...