Игра для истинной
Шрифт:
– Вот именно, что пара! Я так сильно хочу её, даже такую мокрую и больную, что боюсь не сдержаться. А она ещё человек! Хочешь, чтобы я стал насильником? Я уже прилагаю немалые усилия, чтобы не обнять её до хруста костей, а зубы так и чешутся поставить метку. Да и зверь готов вот-вот выпрыгнуть. Ты что, хочешь с ним биться?
Лиза бледнеет и порывисто накрывает пару одеялом. Правильно решение.
– Простите, Каратель, я упустила этот момент. Но я желаю вам счастья! Вы столько лет один, а тут пара! Это ведь такая награда.
– Просто раздень её, и я тоже разденусь. Лягу рядом и постараюсь не сорваться.
– Хорошо.
Я быстро отворачиваюсь и начинаю стягивать одежду. Делаю всё медленно, чтобы Лизе хватило времени разоблачить пару. Мне лучше не видеть манящего тела. Не сейчас. Мой зверь слишком силён, и девушка не справится. А я обещал себе сберечь сокровище. И я сдержу обещание.
Проходит пять минут, и шелест одежды прекращается.
– Ложись, а я поставлю капельницу. Через час уберу и уеду, – отчитывается помощница, пока я взбираюсь на скрипучий диван.
Хмуро смотрю на девушку, а та только пожимает плечами. Нет, отсюда точно надо съезжать. Но куда? Ладно, завтра разберусь.
– Я принесла лекарства. Одни – сильного действия, другие – чуть слабее. Предлагаю начать с них, так как организм вашей пары может быть ослаблен. Запомните, первыми нужно пить зелёные капсулы. Всё положу в сумку. – И кивает на чёрную сумку в углу.
– Спасибо. Что там с досье?
– Пока не так много, как хотелось бы. Очень запутанная история получается.
– Вкратце перескажи, остальное завтра. Я должен знать суть!
– Хорошо. Девушку зовут Романова Вероника Павловна. Двадцать три года. Жила с матерью на Алтае, никуда не выезжала. Недавно мать умерла, и появился отец. Никольский Павел Игоревич. Он почти сразу признал дочь и даже переписал на неё свои дела, как наследнице. Причём так шустро, что парни ещё роют. Папаша непростой, местный авторитет. Если точнее – бандит. Собирается через три дня выдать дочь за сына своего приятеля и делового партнера, такого же авторитета. Жених – Алмазов Роман Семёнович, двадцать восемь лет. Расчётливый, упорный, властный. Даже жестокий. Думаю, пойдёт дальше своего отца. Но как он согласился на брак, не понимаю. Судя по досье, это не тот человек, который прогибается, пусть даже ради денег.
– Думаешь, он влюблён? – выдаю пусть и глупую, но идею.
– Кто знает. Есть немного информации, фото и видео, на которых вашей Веронике никто не угрожает и ни к чему не принуждает. Она там довольно счастливая.
Очень интересно. Но если это так, почему моя пара вышла на дорогу?
– От счастья не кидаются под колёса.
– Согласна. Ладно, я напрягу парней, а вы отдыхайте. Завтра трудный день!
Это точно, ведь я должен расположить к себе малышку. А сделать это в старенькой квартире и в обносках… Как тяжело быть бедным!
Тут пара поворачивается ко мне лицом и кладёт свои тоненькие ручки на мою грудь.
– Тепло, – шепчет и улыбается во сне, а я аккуратно сжимаю её пальчики. Зарываюсь в золотистые волосы и вдыхаю такой родной и манящий аромат. Мой юный бутончик. Очень юный! Точно награда от богов.
Верно, не деньги ей нужны, а забота, защита, понимание. Ну и нежность и ласка. И я всё это дам в избытке!
– Я всё улажу, светлая моя. Всё будет хорошо.
Глава 8
Вероника
Максима не было где-то минут сорок, и за это время я успела принять душ и закутаться в довольно большое махровое полотенце. Странно, но оно оказалось новым, в отличие от всего остального в квартире.
Погуляв немного по жилищу и посушив волосы, я поняла, что всё тут не соответствует хозяину. Обои в цветочек, грязная плита… Зато пара чашек у раковины новые и чистые. Странно, но вся посуда в двойном экземпляре. Ложки, вилки, тарелки. Правда, кастрюля одна. И сковородка тоже. И опять же, новые и довольно дорогие. И они никак не вписываются в старенькую кухню.
Вернувшись в зал и сев на диван, посмотрела на чёрную сумку. Там точно были документы мужчины, но я не решилась заглянуть. Странно, но подсознательно я словно верила, что Макс хороший. Может, неряшливый и с особым юмором, но в остальном…
– Вероника, ты спишь? – раздаётся громкий голос из коридора, и я подпрыгиваю.
Когда он вернулся? Да ещё так тихо.
– Да! Иду! – кричу и выбегаю, а потом замираю, вспомнив, что всё ещё в полотенце. Испуганно поднимаю глаза, боясь увидеть похотливый взгляд незнакомца, но встречаю лишь добрую улыбку.
– Нет, я знал, что спасать девушек приятно, но это перебор. И такая плата мне не нужна. Одевайся и давай на кухню, я тут взял кое-что на первое время. – И спокойно уходит!
Да он святой! Или он не по девушкам? Я что, вообще его не привлекаю?
Странная струна недовольства вздрагивает внутри меня. Но потом я выдыхаю, понимая, что так даже лучше. Мне только похотливого спасителя не хватает. И так проблем выше крыши.
Быстро бегу в ванную и, найдя бельё и выданную мне рубашку, переодеваюсь. Длина как раз до коленок, так что всё скрыто.
Когда я прихожу на кухню, второй раз за сегодня замираю, с улыбкой глядя на забавную картину. В прошлый раз Максим задумчиво изучал пустой холодильник. Сейчас он с таким же видом рассматривает стол, на который выложил все свои покупки.
Макароны, пельмени, яйца, оливки, лук, морковка, консервы. В принципе, всего понемногу, но что хочет приготовить хозяин кухни – непонятно.
Вдруг его взгляд падает на меня, и на губах начинает играть улыбка.
– Ника, а ты умеешь готовить?