Игра и жизнь

Шалдин Валерий

— Странная какая-то локация, отсталый век, должно быть, — задумчиво проговорила девушка. — Мне всё время кажется, что этот мир кем-то нарисован, и за нами всё время кто-то наблюдает. Вон оттуда.

— Тихо, не показывай туда пальцем, оттуда за нами наблюдают двое полицейских, это типа наших стражников, только хуже. Надо уходить отсюда, а то прицепятся ещё, — Мышь, к недовольству Инги согнал её со своих колен, взял её ладонь и потащил девушку в сторону от полицейских.

Солнце жарило немилосердно, и Мышь совсем быстро в своей одежде стал мокрым, как мышь. Но, надо было терпеть и найти тень, а ещё лучше укромный

уголок, где можно было спрятаться и обдумать ситуацию. И надо было как-то деликатно рассказать девушке, что они попали на пару недель в какую-то нехорошую историю. Но, для начала её надо было к этому приготовить, а значит отвлечь. Пока Инга сама отвлекалась на рассматривание архитектуры города, на одежду проходящих рядом девушек и на огромный мост через реку.

Через несколько минут довольно быстрого перемещения по набережной, Мышь понял, в каком городе они находятся по одной из малых архитектурных форм. Возле этой штуки фотографировались люди. Штука эта была выполнена в виде композиции, включающей в себя букву "Я", алого сердечка и слова "РОСТОВ". Это должно было, естественно, означать следующее: "Я люблю Ростов-на-Дону". Вот только какое было время на дворе, Мышь пока не понял, не спрашивать же у прохожих, какой сейчас год.

Указав Инге на штуку, Мышь объявил ей:

— Я знаю, где мы находимся. Это город Ростов. А это река Дон.

— Река, это хорошо, воды много, — ответила Инга. — Я бы сейчас предпочла стаканчик холодной воды.

— Проблема, — согласился Мышь. — Местных денег у нас нет, воду просто так не купишь.

Он уже пожалел, что выложил соки и воду из инвентаря в сейф. Хотя… Он вспомнил, что в инвентаре продолжала лежать верная фляжка, подаренная Рандомом. Достав фляжку, он протянул её Инге:

— Прошу, вода из ручья нашего мира.

Инга выпила, наверное, половину воды, находящейся во фляжке.

Вернув Мышу его фляжку, она поинтересовалась, кивнув на местных девушек:

— А это точно приличные девушки? У них такие откровенные наряды…впрочем, что-то в этом интересное есть.

Мышь только пожал плечами. Что здесь скажешь, если мода такая.

Решили подниматься с набережной в город, чтобы не мозолить глаза публике на набережной. Подъём был весьма крутой, но Инга, казалось, таких мелких трудностей не пугалась, зато её в восторг приводили, проезжавшие мимо автомобили и грузовики. Мышь бы сам с удовольствием взял бы такси, но, во-первых, нет денег, во-вторых, было непонятно куда ехать.

У Инги, чем дольше они шли, тем больше появлялось вопросов об этом мире, на которые и Мышь не мог ответить. Кроме того, он всё время находился в напряжении и чувствовал какой-то подвох в окружающем мире. Хорошо хоть Инга пока не догадывалась о неприятностях, которые обязательно последуют.

— Хороший город, — тарахтела Инга. — Красивый. Вот только запах мне не нравится.

Тут и Мышь обратил внимание на раздражающий его запах. Он думал, что где-то локально прорвало канализацию, однако, запах всё усиливался. Даже начал появляться сизый туман, пока ещё легчайший.

Тут Мышь, к своему ужасу понял, что происходит. Что этот запах никакая ни канализация, а всё гораздо хуже. Ну и удружила система. Поэтому, чтобы не расстраивать Ингу он начал издалека:

— Ага, это действительно прекрасное место… было…хотя, иногда, и тут иногда случается плохое…ужас,

бывает, случается. Да, чего скрывать, это худшее место, что ты можешь себе представить! Короче говоря, это ад, это бездна с преисподней и хаосом в одном флаконе. Это место называется Стикс! Ничего не понимаю, но, похоже, нас ожидает что-то эпическое до безобразия.

— Как так, до безобразия? — уставилась недоверчиво на него Инга.

— Только ты не пугайся. Этот туман и эта вонь сейчас принесут кое-какие изменения в поведении местных жителей. Через пару часов девять из десяти жителей превратятся в монстров типа наших зомби. И первое, что они сделают, это съедят тех одного из десяти, которые останутся людьми. Чем больше зомби съедят людей, тем сильнее они станут.

Инга задумалась:

— То-то, я смотрю, что только у некоторых встречных людей была душа, а у большинства её не было, аура у них серая, — медленно произнесла она.

— Ты видишь ауру? — удивился Мышь.

— Конечно, — фыркнула Инга. — Что тут такого? Ведь я не просто маг-адепт, как мой братец, а я Магистр магии, прошу любить и жаловать. Конечно, лучше любить.

— И мою видишь? — уточнил Мышь. — Магистр, это хорошо. Значит у тебя 5000 пунктов магии.

Инга замялась. Ауру Мыша она видела, вот только странная она была и всё время плыла.

— Твою ауру тоже вижу, но она смазанная какая-то. Ты, лучше скажи, что нам делать дальше?

Туман всё сгущался, и вонь становилась совсем непереносимая. Некоторым прохожим, которые попадались в тумане, даже становилось плохо, и они валились на асфальт, потеряв сознание. Мышь и Инга остановились, так как дальше было непонятно куда идти, в тумане видно было всего метра на три.

— Скоро эта гадость рассеется и начнётся превращение людей и животных в зомби. Нам надо в темпе выбираться из города, если уже не поздно. Лучше всего найти лодку и двигаться по реке. Я знаю, что монстры воды не любят.

— Умеешь же ты, Мышь, успокаивать бедных девушек. Я бы ещё выпила. Да, нет, не воды.

Туман рассеялся, как будто его и не было, вот только окружающая обстановка изменилась радикально. Народ, попадавшийся на пути, очумело озирался, соображая, где он находится. Кто-то из зевак любовался многочисленными авариями легковушек. Некоторые уже стали затевать драки и устраивать разборки.

Пока Мышь и Инга шли обратно к Дону, то уже где-то вдалеке услышали выстрелы: у кого-то вооружённого не выдержали нервы. Спускаться с холма, это не подниматься, поэтому друзья по несчастью добрались до реки быстро, и тут перед ними предстала удручающая в своей красоте картина. Широкой реки уже не было: Дон как-то резко обмелел и превратился в узкий, метров двадцать в ширину, медленный поток мутной воды, а на другом берегу был виден хвойный лес. Воду в реке, как корова языком слизала, поэтому кораблики и баржи кривобоко стояли на песчаных берегах, а с набережной на эту картину смотрел очумелый народ. Огромный железобетонный мост представлял собой удручающую картину: ровно посередине он был разделён на две части, причём, часть, ведущая к тому берегу была выполнена из стальных конструкций, и та часть моста была совсем не автомобильной, а железнодорожной. Но хуже всего, с той стороны на эту по мосту уже бежали твари, расшвыривая оставшиеся там легковушки и выковыривая из них вкусных людей.