Игра или жизнь. Везунчик... ли?

Стерликов Алексей Валентинович

Суть этого аккаунта сводилась к тому, что бы я с самого начала не чувствовал себя в чём-то ограниченным. Там такие плюшки были, что кроме как читерством и назвать нельзя было. Но я был до безумия рад, и потому не обращал на большинство неувязок, внимания.

Несколько раз мне по — глупому везло. Я даже склоняюсь к мысли, что искали именно человека, у которого с параметром удачи будет все нормально. Так, я оставил своего персонажа рубить лес, и дорубился до какого-то огромного дерева, которое никто и никогда не видел. Открыл новую локацию, открыл новый вид качества, потом новые профессии

и пошло поехало.

— Так это ты? Ты взбудоражил все игровое сообщество?

— Причем не один, и не два раза. Тогда я не обращал на это внимания, сейчас понимаю, что система видела мой тип аккаунта и не делала препятствий. Это как кидать кубик, и всегда выкидывать выигрышное число. При этом, у кубика не шесть граней, а несколько миллиардов.

Со своей задачей я справился достаточно быстро, всего за несколько месяцев. Всколыхнул игровой мир, показал, что еще далеко не всё открыто и узнано. Игроки опять начали вести себя активно и покорять игровой мир.

Изначально, никто не должен был знать о моём отличие от других, а потом я должен был попасть в ситуацию, которая заставила бы меня исчезнуть из игрового мира. И если бы я захотел вернуться новым персонажем, пошел бы как все. То есть, по сути, я был руками системы, через которые она сама же и вводила некие новшества.

А потом от меня отвернулись, я стал неугоден, такого безграничного читера, которому система не может отказать, руководство не хотело видеть. Тогда-то мне и стали придумывать тупиковые задачи. На некоторые я не обратил внимания, на некоторые меня принудительно вывели. Как тот толстяк 150 уровня, в подземелье 100. Или предметы, которые перепадали мне, вроде той колбы для демонолога, после которой я загибался от боли, и которая должна была меня испугать так, что бы я сам не вернулся в игру. Или случай с вампиром. Тут уже я стал сопротивляться и, на удивление, выигрывать. Уровень призов тоже стал расти, что еще больше не нравилось кому-то там, наверху. А возможно, всем.

Когда я попал в сферу Малака, они вздохнули спокойно. По сути, эти сферы являются своеобразными ловушками для подобных. И я даже готов был удалить персонажа, но помог случай. Дальше мне опять везло, я сумел переломить систему, выполнив невыполнимое задание и сильно изменив мир. Да, именно мир. Профессии, которые я привнес в игру, не должны были здесь появиться, но благодаря мне и одну слишком смышлёному ИИ, они появились.

Да, ко мне приходили, прибегали и прилетали жаловаться, что они ничего не успевают делать, но я в это перестал верить, когда познакомился с ИИ Новатором. Что для ИскИна, сделать что-то новое? Да это пара мгновений. Вот и задумался я тогда, в чем истинная причина всех этих речей?

Потом у меня был разговор, в котором я узнал, что не только я стал лишним, а и Жизгард пошел не по тому пути, по которому планировали. И теперь под угрозой стало не только моё устранение, а полная переделка мира.

— Как можно переделать мир? Это все равно, что начать играть в новую игру.

— Именно, — кивнул я, — только не новую игру, а эту же, но с начала.

— И как это сделать?

— Устроить катаклизм, — пожал я плечами.

— Лорд Разрушения! — посмотрел на меня

Роберт.

— Именно.

— Но осталось еще три недели, а за убийство демонов счетчик увеличивается.

— Роб, ты еще не понял? — подала голос Ира, — демонов больше не будет, и счетчик не на ком будет увеличивать. Если принять на веру слова Лаки, то получается, что демоны были первой попыткой все уничтожить. Они были высокого уровня и убивали бы игроков пачками, пока не довели бы до 1 уровня. Они бы уничтожили города и все, что было построено. Мы должны были лишиться всего.

— И если бы не наш город с советом архимагов и наша пятерка, выросших выше 500, так бы все и было, — добавила Лена.

— Да, — подтвердил я, — Лорд, всего лишь апогей, к моменту его прихода уже никого не должно было быть. Сейчас они поняли свою ошибку, демонов больше не будет, будет уже сам Разрушитель.

— То есть, ты специально сделал так, что бы мы стали такими сильными?

— Нет, — покачал я головой, — совет архимагов оказался спорным фактором. С одной стороны, они сделали так, чтобы я не мог играть дальше. Да, выдали легендарный класс, но такой, что убиться можно.

— Угу, мы тоже оценили, даже хардкор по сравнению с ним как детский лепет.

— С другой стороны, если бы не совет архимагов, демоны разобрали бы ваш город на составляющие очень быстро.

— А зачем ты вообще вызывал демона?

— Тут спорный момент. Но я склоняюсь к тому, что если бы не я, то даже у Двурукого получилось бы вызвать кого-то сильного. Но в том случае он бы никого слушать не стал, а сразу же бы начал все разрушать. Кстати, с чего такая нелюбовь к этим химерам именно у тебя?

— Мы таких уродов в мировую расстреливали, даже не из-за угла, а в рожу. И рожи чистили всегда и везде. Фашисты такими не были, как эти говнюки.

— Где ты был последние девять месяцев?

— Прятал добро, строил замки, качался.

— Просто, лаконично, бессмысленно, — хмыкнул Броневик.

— Во — во, — кивнул Роберт, — если ты говоришь, что игра заканчивается, какой смысл что-то прятать?

— Сама игра останется, с концами исчезнут только персонажи.

— То есть, останется всё, кроме игроков?

— Не совсем так. Мир изменится, без этого никак, катаклизм все же. А вот начинать придётся все с начала. При этом, некоторые города, крепости, деревни и прочее, имеет шанс уцелеть.

— То есть, если мы, сразу после этого катаклизма вернемся в игру и рванем к нашему городу, то можем вновь им завладеть?

— Чисто теоретически, — хмыкнула Ира, — как мы первыми уровнями доберемся до локации 180?

— Она правильно говорит, — кивнул я, — хотя изменений будет очень много. Возможно, что локация станет всего 40 уровня, а может и на 1000 будете с боем прорываться.

— Значит, кардинальное изменение игрового мира. И как ты свои схроны искать будешь?

— Ну, есть у меня подозрение, что при катаклизме будет учитываться некая стойкость городов и крепостей. Если мало, то снесет и сровняет с землей, если достаточно, то хотя бы руины останутся. Если много, то все, или хотя бы многое, останется по — старому. Это только предположение, как будет, сказать не могу.