Игра королей
Шрифт:
— Ажурный-пурпурный, ажурный-пурпурный, ажурный-пурпурный, — распевала девочка.
— На берегу! Среди белого дня! Могли убить! Похитить!
— Буу-хуу, буу-хуу!
— Элспет, отвечай. Мария, ты заболеешь, помолчи!
— Ажурный-пурпурный, ажурный-пурпурный, ажурный-пурпурный, — завопила девочка еще громче.
Леди Калтер моргнула, отвела колено и мягко, но настойчиво взяла девочку за руку.
— Нет нужды искать злоумышленников, — сказала она. — У няньки просто ветер в голове, да и мистресс Кемп виновата: не следовало пускать ее одну с ребенком. Но никакого злого умысла, насколько я понимаю, не было. Просто неосторожность.
— Неосторожность!
Сибилла,
— Да, у глупой девчонки было назначено свидание на Портенд-Фарм с парнем по имени Перкин. А ребенок хотел в парк. На озере они нашли брошенную лодку и переправились на берег, а там Элспет побежала на ферму, оставив Марию играть одну…
— Одну и без присмотра, — мрачно заключила разгневанная мать. — И тут же на мою дочь нападают, хотят похитить! Девчонка слышит крики, бежит назад, вместе с ребенком садится в лодку и старается вернуться незамеченной. О, конечно же Элспет невиновна: она сразу вернулась и помешала похитителю. Но как такое могло произойти? Разве здесь, в Инчмэхоме, нет стражников, прислуги? Святых отцов? Разве озеро не окружено вооруженными людьми? Скажите мне, дама Сибилла, что было бы, если бы моя дочь не закричала? Где бы она была теперь?
— Я полагаю, в саду, — сухо сказала леди Калтер. — Хотя, должна признаться, что все наши меры предосторожности были в пух и прах разбиты чарами Перкина. А что, если мы спросим ее величество королеву?
Мария де Гиз протянула руку и подозвала дочь.
— Мария! Подойди сюда и скажи своей матушке, что сделал этот дурной человек?
— Какой такой дурной человек? — спросила рыжеволосая девочка, волоча подол по полу и выпячивая липкие от сластей губки. — Можно, я почитаю стишки?
Королева-мать, оставив без ответа вопрос дочери, отерла ей рот чистым платком и сказала:
— Я говорю о том человеке в саду. Что он сказал?
Ее величество Мария, королева шотландская, взяла ароматический шарик и принялась играть им с самыми плачевными последствиями.
— Он вовсе не был дурной. Он мне понравился. Можно мне…
— Мария, это был монах? — мягко спросила Сибилла, вспомнив самую неправдоподобную деталь из рассказа Элспет («Но все монахи были на молитве»).
— Он был милый монах, — сказала девочка, сделав упор на слове «милый», что конечно же внушало сомнение в том, что речь шла о монахе. Она откусила кусочек от шарика, сплюнула и перевела дыхание. — Он прочел стишок, и он знал, как меня зовут.
— Но… — сказала вдовствующая королева.
— Но… — сказала Мариотта.
— Я подумала, — продолжала леди Калтер, признавая свое поражение, — а вдруг это декан Адам вернулся из Камбускеннета? Он уехал в прошлый понедельник и, вероятно… А может, то был нищенствующий францисканец? Да ведь он и не причинил ребенку вреда. Я думаю, она кричала просто из-за того, что разозлилась на Элспет, которая стала тащить ее назад в лодку.
— Стража никого не нашла?
— Никого. Там гуляла леди Кристиан, но и она ничего не слышала.
— Могу ли я, — в нетерпении повторила царствующая королева, — теперь прочитать стишок?
— Что такое?.. Ну читай, читай, — согласилась ее матушка все еще с нахмуренным челом.
— Eh bien [17] , — звучным голосом начала девочка и пустилась декламировать:
ШарикNote17
Ну вот (фр.).
— Что это, что это, что это? — взвизгнула юная королева.
Воцарилось потрясенное молчание.
Потом леди Калтер сверхъестественно серьезным тоном заявила (что было нечестно с ее стороны):
— Полагаю, это ягода боярышника, правда ведь, милая?
У ее королевского величества вытянулось лицо.
Кристиан громко расхохоталась:
— Какие глупости. Comment le saluroye, quant paint ne le cognois? [18] Конечно же я узнала кто это, слух-то у меня отличный.
Note18
Как вас звать-величать, никак мне вас не узнать (ст.-фр.).
На мгновение она ощутила неловкость, как и во время их последней встречи в пещере. Человек рядом с ней издал притворный вздох.
— Простите, я такой бестолковый. Снова мой голос? Звенит, как жаворонок в небесах. Мне жаль, что из-за меня поднялся такой переполох. Я не ожидал здесь кого-либо встретить. Но все сошло бы благополучно, если бы эта сумасшедшая нянька не накинулась на ребенка. Великолепные легкие для таких лет.
Они сидели в невысокой траве в центре лабиринта, который соорудил предыдущий граф Ментейт на северном берегу озера. Пыльные, неухоженные заросли самшита скрывали от них вид на озеро, а сзади высилась мраморная беседка. День был теплый и тихий, как в Богхолле, когда, раненный и пленный, он играл ей на лютне и пел про лягушонка.
— Но как девочка наткнулась на вас? — спросила Кристиан.
— Я уснул, — удрученно ответил он, — и проспал дольше, чем соловушка на ветке. А проснулся от того, что она уселась мне на грудь.
— И что же вы ей сказали? — спросила Кристиан, увлеченная рассказом.
— Сказала она, а не я. «Господин аббат (вы уже догадались, что я одет попом), у вас не хватает тонзуры». На что я ответил: «Мадам королева Шотландии, у вас в переизбытке веса». После такого обмена любезностями…
— Она слезла с вас?
— Ничуть. Она заскакала на мне, как пушечное ядро, и сообщила, что у Деде…
— Это ее пони.
— …длинные желтые зубы, и спросила, умею ли я…
— …определять возраст человека по зубам, — подхватила Кристиан. — Ее любимая шутка.
— Ах, вот как. И тогда она открыла рот, и я насчитал, что ей семь лет. Она согласилась на пять. (На самом деле ей сколько — четыре?) Потом открыл рот я…
— И получили камешек?
— Я открыл рот, и она тут же сунула туда маленькую рыбку, которая еще била хвостиком и никак не желала отправляться к праотцам. После этого…