Игра Лазаря

Марух Максим

– Итак, вопрос первый, – начал Метатрон, устраиваясь поудобнее в кресле. – Насколько ты уверен в девушке?

– Достаточно, чтобы прийти сюда, – ответил Лазарь. – Она не поддалась, если вы об этом. Не вызови я скорую, она бы сейчас обедала с Цоем.

«Не слушай, что они будут говорить», – зашептал из глубин долговременной памяти собственный голос. – «Не поддавайся на искушения. Лучше умри».

Неожиданно к голосу присоединился другой, незнакомый:

«Ручка была мокрой», – вкрадчиво прошептал он. – «С другой стороны

ручка была мокрой».

Лазарь отогнал от себя этот шёпот, как наваждение.

– Это хорошо, очень хорошо, – Симон Петрович выглядел действительно удовлетворённым. – Теперь меня интересует отчим девушки. Сегодня у него пропала падчерица. Сомневаюсь, что он не заметит.

– С ним тоже никаких проблем, – заверил Лазарь. – С недавних пор Калим полностью подвластен Ведущему. Ему и раньше было плевать на дочь, а теперь и подавно. И потом, юридически Яника совершеннолетняя, и может послать опекуна куда подальше, если захочет. По друзьям и соседям она скучать не будет – все уже знают, что последние три недели она провела не на курорте. Будьте спокойны, реноме шизички за ней закрепилось надолго.

– Хорошо, так и запишем.

Симон Петрович порылся в карманах халата, вынул на свет божий серебряный портсигар и коробок спичек. Вставил в губы длинную тонкую сигарету (Матвей презрительно называл такие «мышиными тампонами») и с наслаждением раскурил.

– В принципе, всё вроде бы нормально. Не думаю, что Меценат будет сильно против, – проговорил Симон из клубов сизого дыма. – Ответ получишь через два дня. Да, и последнее. Что скажут твои ребята? Как-никак, а ещё один едок в доме, да и очередь в сортир на одного длиннее.

– О, не переживайте, – Лазарь плавно развёл ладонями, словно раздвигал дверцы лифта. – Я уверен, мои будут в восторге.

Глава 2. Добро пожаловать в Хогварц

1

– Ты привёз её сюда? – выпучила глаза Дарения. Айма рядом с ней наверняка сделала то же самое, но по её раскосым глазам об этом трудно было судить. – Сейчас? Она уже здесь? Ты идиот?

Лазарь слушал их вполуха. Он, как угорелый, носился по гостиной и закрывал на окнах шторы. Сенсор снова остался в машине с Яникой, ожидая сигнала к тому, что почва подготовлена и можно ввести её в дом.

– Я знаю, что ты не идиот, а значит, это просто такой способ над нами поглумиться, – продолжала Дара. – Нет, ну скажи, разве трудно было хотя бы предупредить?

– Не говоря уже о том, что такие вещи сначала обсуждают с другими, – добавила Айма.

Лазарь закрыл последнее окно, погрузив гостиную в таинственный полумрак, и обернулся к подругам. Рассчитывать, что они примут чужачку с распростёртыми объятиями, и уже через пару дней станут подружками «не разлей вода», не стоило. На это потребуется хотя бы месяц.

–

Собирать совет племени было некогда. Своих планов я не скрывал, вы всё знали с самого начала. Если бы хотели что-то обсудить, сделали бы это давно. А значит, не хотели. А значит, не возражали. Сенс был не против, а значит, мнение Матвея уже ничего не решало. Голос малолетнего недоумка ещё, как минимум, шесть лет совещательный.

– Мы, наверное, тоже недоумки? – набычилась Айма.

– Вы нелюбопытны, – Лазарь зашагал обратно в прихожую. – То есть, безынициативны. То есть, инертны. То есть, вам проще, когда решают за вас. Так что... да, в каком-то смысле.

Он выскочил в тамбур и распахнул настежь дверь. Дара и Айма топтались в немом возмущении чуть позади. Им было явно не по себе, но женское любопытство взяло верх.

Лазарь заложил два пальца в рот и дважды по-разбойничьи свистнул. Через минуту калитка открылась, и во дворе появился насупившийся Сенс. Следом за ним вошла Яника, и Лазарь сразу понял причину недовольства друга: свою огромную сумку девчонка тащила сама.

Лазарь обернулся к подругам:

– Видали? А ещё она может готовить, пылесосить и мыть полы.

2

Сенсор вошёл первым. Сухо поприветствовал Инь и Ян и спешно скрылся в недрах дома. Айма и Дара провожали его недоумёнными взглядами, пока Яника неуверенно жалась в дверях.

– Не обращайте внимания, – махнул рукой Лазарь. – Ему неловко из-за того, что он вынужден участвовать в этой авантюре без вашего ведома. Поэтому в акте знакомства он тоже участвовать не хочет, – он повернулся к Янике и картинно закатил глаза: – Гипертрофированное чувство ответственности – считай, инвалидность.

Дарения смерила Янику оценивающим взглядом:

– Ух, сколько соли! – усмехнулась она, облизывая губы. – Сплошное недоверие. Немного терпкое... с примесью страха, да?

– Эта пушистая в буквальном смысле видит эмоции людей, – ответил Лазарь на безмолвный вопрос в васильковые глазах Яники. – Видела бы сейчас свои – вздрогнула бы.

Лазарь не подал виду, но распознанный Дарой страх насторожил его. Чего Яника до сих пор боится? Волнение, неуверенность, смущение – это понятно. Но страх? Действительно, тут же одёрнул он сам себя – что страшного в человеке, пробующим твои эмоции на вкус?

– Если мне здесь не рады, ещё не поздно вернуться, – Яника подняла глаза на Дару, и та быстро отвела взгляд.

Айма выступила вперёд.

– Не переживай, скоро ты научишься прятать от неё свои эмоции. Мы тебе рады. Нас огорчает отрезанная пуповина, возомнившая себя пупком земли, – японка намекнула глазами, кого имеет в виду, и протянула вперёд ладонь: – Я Айма.

Чуть помедлив, Дара последовала примеру подруги.

– Дарения.

– Катя... – начала было Яника, но Лазарь тут же одёрнул её: