Игра Леона
Шрифт:
Размышления Шамана прервал испуганный вскрик мамы Мяоконнин. Она вдруг всё поняла. Это послание свыше предназначалось непосредственно ей, минуя служителя культа. Ведь тот не знал, о чём она молилась, когда её сыновья отправлялись охотиться на Леона.
– Глупая я женщина! – причитала она, закрыв лицо руками. – Что же я натворила!
– Ты чего-то не рассказала мне, – догадался старик.
Она кивнула, продолжая проклинать себя.
– Ты не сразу пришла ко мне. Ты сначала рискнула обратиться к богам напрямую! Правильно я понимаю?
С каждым произнесённым словом
– Я молила дух Великого Раймонда Высокого не убивать всех моих сыновей! – призналась несчастная. – Просила оставить мне хотя бы троих.
Шаман вновь бросил взгляд на стол. Кости с рунами по-прежнему лежали двумя отдельными плотными группами по три в каждой. Боги ли услышали мольбу глупой женщины или это сам дух Великого Охотника давал понять, что принял к сведению её пожелание теперь уже не так важно. Трое из шести братьев Мяоконнин, по сути, приговорены к смерти. Пожалуй, можно было попробовать сопоставить выпавшие руны с именами, чтобы выяснить, кому именно грозит гибельная опасность. Об этом Шаман и сообщил рыдающей матери.
– Неужели нет возможности умилостивить дух Раймонда Высокого? – вопрошала женщина, заламывая руки. – Это же просто глупые мальчишки! Ведь, в конце концов, они ничего не сделали. Боги остановили их!
Шаман задумался. Признаться, он очень рассчитывал на подсказку. Раз уж высшие силы впервые на его памяти столь откровенно вмешались в ход событий, то не могут бросить всё на полпути, размышлял он. И толи боги действительно соскучились по активной деятельности, толи мозг в виду перенапряжения подключил все свои резервы, но некая мысль сформировалась в голове старого Колдуна.
– Леон теперь владеет душой Великого охотника. А может и наоборот, – сказал Шаман. – Если честно, я сам не знал, что ритуал сработает.
– Как так?
– Да вот так. Он же не проводился сотни лет.
Женщина немного помолчала. Но выяснить ей ещё было надо много. Существовал вариант обратиться к деду нового вождя. Упасть в ноги с просьбой о заступничестве. Не может же дух Раймонда не услышать голос своего прямого потомка. Но это она приберегла на крайний случай.
– И как мне спасти детей? – спросила она.
Старик пожал плечами. Он был потомственным шаманом племени. Но что это значит? Просто переход титула и обучение ритуалам. Половина, из которых вызывает только зевоту. А вторая половина выглядит бессмысленной. Как оказалось, не всегда. Теперь ему пришлось вспоминать наставления даже не дедушки. Прадед являлся настоящим Шаманом. Вот его и пришло время вспомнить.
Всё в старом Колдуне сопротивлялось тому, что следовало теперь сделать. В силу своих «служебных» обязанностей он порой входил в лёгкий транс при помощи немудрёных снадобий, хотя чаще просто эмитировал его. Сейчас такое не пройдёт. С восставшими духами шутки плохи. Даже женщина, обратившаяся
– Мне необходимо время на подготовку, – вздохнул он.
– Это долго? – Забеспокоилась мама Мяоконнин.
Шаман не на шутку разозлился.
– Не о времени тебе надо беспокоиться, женщина! – в сердцах прокричал он. – А о том, чтобы духи услышали тебя через меня!
Просительница испуганно отпрянула к дверям.
– Так что мне делать? – спросила она с безопасного расстояния.
– Выйди. Встань у порога. Жди и никого ко мне не пускай. Как буду готов – войдёшь.
– А как я узнаю, что ты готов?
Шаман невесело усмехнулся:
– Поймёшь.
Дождавшись когда дверь за просительницей плотно закроется, он накинул на неё крючок. Никаких замков и прочих засовов дому служителя древнего культа не полагалось. Да и без того никому бы и в голову не пришло без разрешения проникнуть в логово Колдуна. Даже среди тех немногих не верящих ни в богов, ни в духов не найдётся смельчака готового рискнуть испытать свой атеизм на деле.
Глубоко вздохнув, Шаман произнёс несколько ритуальных фраз и, кряхтя от усилия, принялся сдвигать в сторону массивный деревянный комод. Надо отметить, что ритуальные фразы в этот раз прозвучали из его уст не формально, как дань многолетней привычке, но с глубоким почтением к силам благословения коих он просил.
На том месте, где стояла с трудом перемещённая мебель, в полу обнаружился люк. Ничем не прикрытый кроме только что сдвинутого комода он чёрным квадратом зиял в полу. Из него тянуло невообразимой смесью ароматов сухих трав с едкими запахами химикатов. Вниз вела некогда массивная деревянная лестница, теперь опасно затрещавшая под весом ступившего на неё хозяина. Чертыхаясь и охая, Шаман принялся медленно спускаться во мрак.
Достигнув земляного дна, он огляделся в поисках масленой лампы, которой следовало находиться рядом с лестницей. Последний раз ему доводилось спускаться сюда так давно, что из памяти стерлось, с какой стороны от последней ступени он её оставил тогда. Как только глаза привыкли к тусклому освещению, создаваемому проникающим сверху через люк слабым светом лампа нашлась слева от его ноги. Старик едва не наступил на неё, сходя с лестницы.
Когда зажжённый от спички фитиль неохотно разгорелся, в его колеблющемся неверном свете предстала классическая лаборатория не то алхимика, не то колдуна-чернокнижника. Стол, заставленный ретортами, пробирками, колбами соединёнными змеевиками разных размеров и горелками под ними. До стен свет от лампы не доставал, и они продолжали скрываться в темноте. Там лишь угадывались силуэты огромных стеллажей.
Шаман напряг память и кивнув сам себе, уверенно направился вглубь погреба к полкам, при ближайшем рассмотрении оказавшимся снизу доверху заполненным разноформатными книгами. Одни из них имели вид жалкий и потрёпанный, другие сохранились лучше. Но каждая имела, бесспорно, весьма древнее происхождение. И все без исключения тома покрывал толстый слой пыли.