Игра лорда Эшфорда
Шрифт:
– Но если это не он, тогда подлинный убийца гуляет на воле! Тони говорит, что он с Клодией потом помирился. Что она сама дала ему деньги, он уже не просил об этом. Что… – Тут Джоанна замялась, слишком больно ей было говорить об этом. – Что, перед тем как он ушел, они обручились.
– Ага.
– Что? Вы этому не верите?
– Звучит убедительно, леди Джоанна. Однако свидетелей примирения нет, зато есть свидетель ссоры. Конечно, – продолжал Нейлор, словно размышляя вслух, – все это уже само по себе любопытно.
– Что вас так заинтересовало?
– Был же лакей, который, вероятно, мог поведать нам о том, насколько уходящий из дому леди Фэрхейвен
– Что вы имеете в виду? – потребовала разъяснений Джоанна.
– Леди Фэрхейвен всего несколько недель назад взяла на работу нового слугу, определив его помощником ливрейного лакея. Дворецкий распорядился, чтобы он сторожил в ту ночь у дверей, а позже поднялся бы к леди Фэрхейвен, чтобы узнать, ушла ли она к себе. Но когда я пришел в этот дом, то обнаружил, что Джим исчез и ничего из своих пожитков не взял. Похоже, что он вообще не был в своей комнате в ту ночь.
– Так это он, наверно? – спросила Джоанна с надеждой в голосе.
– А зачем ему это?
– Ради денег, конечно.
– Возможно. Хотя нам неизвестно, какую сумму хранила леди Фэрхейвен в ящике письменного стола. А сам Джим, может быть, лежит в это самое время где-нибудь в сточной канаве. Как бы то ни было, но его побуждения не очень ясны.
– А кто еще мог это сделать?
– Какой-нибудь случайный злодей. За последние несколько месяцев число краж со взломом резко увеличилось. Эти взломщики словно с цепи сорвались. Но те, которые орудуют неподалеку от дома леди Фэрхейвен, не склонны к насилию. – Нейлор засомневался. – Есть еще новый лорд Фэрхейвен… Джоанну передернуло.
– Вам не нравится граф? Я правильно понял? – оживился Нейлор и усмехнулся.
– Нет, не нравится. В нем есть что-то омерзительное. Я в нем чувствую холод. Очень просто представить его в роли убийцы, – ответила Джоанна.
– К сожалению, леди Джоанна, ваша неприязнь к лорду Фэрхейвену не может рассматриваться в качестве вещественного доказательства. Тем не менее какое-то расследование относительно обстоятельств, связанных с покойным и нынешним из лордов Фэрхейвенов, может иметь место. И смысл. Наряду с розыском пропавшего лакея. Итак, если вы по-прежнему желаете нанять меня, я бы взялся за это дело.
Лицо Джоанны просветлело.
– Благодарю вас, господин Нейлор. Вы даже не представляете, как это важно для меня. Даже если Тони освободят, то все равно его репутация будет запятнана подозрениями, и каждый будет сплетничать на его счет, пока наконец не найдется настоящий убийца. Он мне старый и дорогой друг, – сказала она мягко. – Тони и так уже настрадался: отец, а потом брат умерли. Надеюсь, вы приступите незамедлительно, – добавила она, поднимаясь и подзывая Салли.
– Разумеется. Лорду Эшфорду очень повезло, что у него такие преданные друзья, леди Джоанна, – сказал Нейлор, провожая дам к выходу. “А если бы я был игрок, – подумал он про себя, усаживая Джоанну в экипаж, – то побился бы об заклад, что у лорда Эшфорда есть нечто большее, чем просто ваша дружба, милостивая государыня”.
К счастью, когда Джоанна с Салли вернулись домой, отец был еще в своем клубе, а мать решила вздремнуть после обеда. Наверное, решила Джоанна, потом придется кое-что им рассказать про сегодняшние странствия, но не сейчас. Когда они вошли в комнату, Джоанна с помощью Салли освободилась
– Спалите его, Салли, – приказала Джоанна. – Может быть, я выдумываю, но мне кажется, что оно пахнет Ньюгейтом.
– Слушаюсь, миледи.
– И еще, Салли. – Голос Джоанны стал мягче.
– Да, миледи?
– Благодарю вас, что вы поехали со мной. Понимаю, что для вас это не было большой радостью, но я не могла решиться на все это в одиночку. Я очень ценю вашу верность.
Салли покраснела от удовольствия.
– А я радуюсь только тому, что мы обе добрались до дома целыми и здоровыми, – только и сказала она в ответ.
Джоанна отпустила служанку и, накинув шелковый халат, села в кресло у окна, которое выходило в маленький сад за домом. Она любила читать у окна или просто сидеть и глядеть на сад, любуясь красотой и совершенством аккуратных клумб с розами. Но сегодня она не замечала всей этой многоцветности и пестроты, и единственным ароматом, который она чувствовала, несмотря на открытое в благоухающий сад окно, было зловоние тюрьмы. Кажется, она никогда его не забудет.
Джоанна устала. И сердце заболело. Столько лет она ждала, что Тони в один прекрасный день увидит в ней женщину. Ту женщину, которая влюблена в него с детства. Она улыбнулась, вспомнив, как много лет назад пинала его ногами и стучала по нему кулачками. Это был, пожалуй, единственный раз, когда она посмела не только откровенно, но и со страстью выказать к нему свое отношение. Мечтая о Тони как о своем верном Ланселоте, она пыталась вообразить, что чувствует дама, когда рыцарь поднимает ее на руках и сажает перед собою на коня, а потом они уносятся вдаль. В действительности с его стороны была только бережная заботливость, с которой он подсаживал ее на свою лошадку, чтобы потом повести пони с пассажиркой под уздцы по направлению к дому. А если вспомнить тот раз, когда он у дерева оправдывался и извинялся сквозь смех – как же он хохотал! – то какой уж там “благородный рыцарь без страха и упрека”. Ох, да кто спорит, может, лучше ей было влюбиться в Неда – даже в тот раз он оправдывался всерьез и извинялся по-настоящему. Но Нед был весь какой-то правильный, чересчур положительный: и надежный, и добрый, и постоянный. А Тони был переменчив, забавен и притягателен.
С самого начала бесполезно было на что-то надеяться, и Джоанна утешала себя тем, что с нее довольно и того крошечного местечка в сердце Тони, на которое он расщедрился. Даже когда на ее глазах он ухаживал за леди Фэрхейвен, она почти убедила себя в том, что он делал это только из-за денег. Но сегодня Джоанна поняла, что обманывалась. Тони, оказывается, заботился о Клодии. Она была ему небезразлична. Может, он и не любил ее, но, как он сам сказал, дорожил ею так же, как он дорожит Джоанной. А жениться собрался на Клодии. И женился бы. Не случись того, что произошло в ту ночь, когда в дом его невесты забрался незваный гость. Тони женился бы на Клодии, потому что у той хватало денег для спасения Эшфорда, а у Джоанны таких денег нет.
Джоанна чувствовала себя так, словно до сих пор привязана к тому проклятому дереву и ждет, ждет, ждет, когда же Тони вспомнит о ней, поймет, что та, которую он оставил у себя за спиной, очень много значит для самого Тони. Но он упорствовал в своей беззаботности и беспечности. Джоанна хотела, чтобы он сию минуту оказался перед нею. Как бы она на него накинулась и закричала бы во весь голос: “Вот она я, и я люблю тебя! Слышишь?”
Однако сейчас он узник. Теперь ему уже приходится ждать.