Игра Ловца
Шрифт:
— Перед лицом Семерых я сочетаю браком этих двоих, да будут они едины отныне и навеки, — торжественно произнес Бран, облаченный в одежды верховного септона. — Взгляните друг на друга и произнесите обеты.
— Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старица, Неведомый…
— Я - ее, и она моя, — произнес Эйгон Таргариен.
— Я - его, и он мой, — шепнули обезображенные губы.
— С этого дня и до конца моих дней, — в один голос ответили оба.
— Пред ликами богов и людей торжественно объявляю Эйгона из дома Таргариенов и Рейнис из дома Таргариенов мужем и женой, — произнес Бран, вознося над склоненными головами черный меч. — Да соединится прошлое с настоящим, дабы породить будущее. Одна плоть, одно
Руны Буреносца блеснули чуть заметным светом и оглушительный раскат грома прогремел над столицей. Знать и простолюдины, собравшиеся вокруг сгоревшей септы Бейлора, громко кричали здравицы, стараясь восторженным гулом заглушить в себе непонимание и смутную боязнь того, что несет с собой эта странная свадьба. Но эти крики заглушал рев золотисто-красного дракона, распахнувшего крылья над новобрачными и лишь немногие различали в его голосе жестокий злорадный хохот.
Голова
… и когда этот самый Саан рассказал мне, что происходит в Просторе, я сказал себе: «Тирион, ты, возможно, не самый лучший из людей, но по крайней мере никто не упрекнет тебя в том, что ты бросил друга». Давос остался в Лисе, а я сел на корабль, шедший в Старомест, чтобы сойти в Винном Городке. Рад видеть тебя в добром здравии… и с такой прелестной леди.
Выговорив всю эту тираду Тирион ухватил кубок с вином и, отсалютовав хозяевам, залпом опрокинул его. Это был не первый осушенный им кубок, но Тирион был почти трезв и все еще следил за тем, чтобы не сболтнуть лишнего. За два дня он приоделся, сменив обноски, которые он не снимал с самой Долины. Сейчас на карлике был алый камзол с вышитым на спине золотым львом, штаны из черного шелка и зеленый берет с пером птицы с Летних островов.
— Вновь почувствовал себя Ланнистером? — хмыкнул Бронн, когда Тирион явился на ужин в новом наряде.
— Почему бы и нет? — пожал плечами карлик, — Утес мой по праву.
— По чьему праву? — фыркнул тогда Бронн, — монархов в Вестеросе сейчас не меньше чем во время Войны Пяти Королей.
Бронн щеголял в том же наряде, что он носил во времена Диктатора: расшитый золотыми бляхами темно-красный дублет, с мирийским кружевом на воротнике и манжетах. Его спутница, — красивая брюнетка с загадочными зелеными глазами, — предпочитала черное. Длинные ноги плотно облегали штаны из тончайшей выделки оленьей кожи, а сапоги на высоком каблуке, были изготовлены из шкуры твари, вроде львоящера. Черная рубаха, казалось, состояла из одних только кружев, сквозь которые белели соблазнительные формы. Шею украшало золотое ожерелье с крупными сапфирами, а с пояса свисал кинжал с рукоятью в виде головы демона и с алыми рубинами вместо глаз.
Все трое восседали в уютной беседке, умостившейся на склонах холма, на котором стоял замок Редвинов. Стены и крышу образовывали виноградные лозы, густо обвившие все вокруг и ярко-алые грозди свисали прямо над столом — только руку протяни. На изящной столике из амаранта, — еще один трофей с юга, — высилось три кувшина: один пустой, второй наполовину опустошенный и один еще полный арборского вина. Тут же стояли золотые блюдца с запеченными в меду голубями и нежнейшей рыбой, выловленной в окрестных водах. С холмов открывался великолепный вид на рокочущее волнами море, восходящую над ним луну и мерцавшую искрами огней Морскую Звезду.
— Не могу себе простить, что не бывал тут раньше, — произнес карлик, провожая взглядом чернокожую рабыню, унесшую пустой кувшин, — у тебя очень милое королевство, Бронн. А лорд Редвин, что не почтит нас своим присутствием?
— Сир Хоббер столь любезен, что позволяет нам побыть наедине… с нашими друзьями, — медовым голоском произнесла Марута. Тирион уже знал, что виденная
Не скажу, что я сильно скучаю по Хобберу, — сказал Тирион, — на суде, где меня обвиняли в убийстве Джоффри, он свидетельствовал против меня. Но Редвины в давнем родстве с домом Пиков, — уверены, что стоит оставлять его без присмотра? Не ровен час отсюда вылетит ворон в Хайгарден… а то и куда подальше.
— Лорд Редвин не без присмотра, — усмехнулся Бронн, — Марута покажи нашему маленькому другу своих помощников.
Девушка усмехнулась, ее тонкие длинные пальцы вдруг задвигались, плетя в воздухе замысловатые узоры. Тирион с беспокойством заметил, как незримые линии, чертимые в воздухе, на миг вспыхивают зеленовато-синим свечением. С пунцово-алых губ сорвалось несколько слов и в следующий миг что-то черное с шумом прорвалось сквозь нависшие над ними виноградные грозди. Ошеломленный карлик разглядывал усевшееся на плече девушки странное существо, напоминающее помесь кошки и летучей мыши: с короткой черной шерсткой, острыми ушами и небольшими рожками на заостренной макушке. Тварь выпучила на Тириона огромные желтые глазищи, потом раскрыло пасть, блеснув острыми клыками, и карлик поморщился от ударившего в уши противного мяукающего воя. Марута что-то спросила на незнакомом языке, на что чудовище ответило еще парочкой мерзких воплей. Девушка небрежно дернула плечом и чудовище, громко хлопая крыльями, растаяло средь виноградных зарослей.
— Вижу, твоя покойная жена умела подбирать подруг, — рука Тириона почти не дрожала, когда он наливал новый кубок, — жаль, что мы не успели познакомиться.
— Знакомство со мной ничем не хуже, — мелодично рассмеялась Марута.
— Верю, — Тирион окинул ее восхищенным взглядом, — и много у вас таких… соглядатаев?
— Достаточно для того, чтобы у лорда Редвина не возникло лишних мыслей, — усмехнулась Марута, — он хорошо знает, что в этих зарослях хватает глаз и ушей.
Сверху послышался шелест и Тирион, подняв глаза, невольно отпрянул, увидев, как сверху спускается нечто извивающееся, подобное огромной змее. Лишь позже он понял, что это все те же виноградные лозы, сплетшиеся и оживленные неведомым колдовством. Марута подняла пустой кубок и растительное щупальце, сплетшись узлом, выдавило в него сок сразу из нескольких виноградных гроздей. В следующий момент, тварь, извиваясь, словно огромный питон, убралась наверх.
— Хотите попробовать? — Марута с хищной улыбкой протянула кубок Тириону. Тот взял его и осторожно принюхался — ни цветом, ни запахом, плещущаяся в бокале маслянисто-красная жидкость не напоминала вино.
— В другой раз, — вымученно улыбнувшись, Тирион протянул кубок обратно. Марута пожала плечами и начала пить.
— Дети Гарта любят меня, — сказала она, — впервые за долгие годы их отца чтут как подобает.
Об этом Тирион слышал еще в Эссосе — что с подачи Саломеи в Просторе воскресли самые древние и кровавые ритуалы в честь Гарта Зеленорукого. Похоже, в Арборе этот почин в ходу до сих пор.
— Ты здесь надолго? — как ни в чем не бывало, спросил Бронн, будто не замечая творившейся вокруг бесовщины.
— Еще не знаю, — Тирион осушил очередной кубок и вгрызся в жареного голубя, капая жиром на камзол, — зависит от того, что поменяется там, — он махнул в сторону моря.
— Да мы слышали, — кивнула Марута, — великие войны, странные создания…
Из ее уст это звучало особенно цинично.
— Ты ведь знаком с Эйгоном, не так ли? — как бы невзначай спросил Бронн. Тирион вскинул глаза на Маруту — она улыбалась, но карлик не сомневался, что она хорошо знает, кем был тот лысый толстяк, с которым он пришел в гавань Пентоса.