Игра Льва
Шрифт:
«Спасибо тебе, Джек».
Кениг добавил:
— Но я сомневаюсь, что Халил… — Он задумался, затем продолжил: — Мы знаем, на что способен этот человек. Но мы не знаем, какие у него планы. Думаю, вы в его планы не входите.
Кейт, у которой, похоже, было другое мнение на этот счет, заявила:
— Мы не должны его недооценивать.
— Но и переоценивать не стоит, — раздраженно бросил Кениг.
На мой взгляд, ФБР, как и ЦРУ, обычно все переоценивало. Это хорошо для бюджета и имиджа этой организации. Однако я оставил эту мысль при себе.
Кейт продолжила:
— Нам
— И что же это может быть? — спросил Кениг.
— Не знаю. Но в отличие от большинства террористов, Халил продемонстрировал недюжинную хитрость и храбрость.
— Как лев, — прокомментировал Кениг.
— Да, как лев. Но все же он человек — и он убийца, что делает его гораздо опаснее любого льва.
Кейт Мэйфилд подобралась к самой сути дела, приблизилась к пониманию Асада Халила. Но она больше ничего не сказала, и никто не попытался развить ее мысль.
Пару минут мы обсуждали личности убийц, а ФБР действительно преуспело в составлении психологических портретов. Я тоже решил не ударить лицом в грязь и высказал свое мнение:
— У меня такое ощущение, что Халил ненавидит американцев. Тут нет никакой политической или религиозной подоплеки, он просто жгучей ненавистью ненавидит американцев. Как нацию. Думаю, в свете сегодняшних событий ясно, что все подозрения и предположения, содержащиеся в досье Халила, на самом деле правда. А значит, это он убил топором американского офицера ВВС. Это он застрелил в Брюсселе трех ни в чем не повинных американских школьников. И если мы сможем догадаться, зачем он это делает, то, возможно, узнаем, что им движет. Тогда, может быть, определим его дальнейший шаг или жертву.
В разговор вмешался Нэш:
— Но он также убивает и англичан. Мы подозреваем, что взрыв бомбы у британского посольства в Риме — его рук дело. Значит, твоя теория о том, что Халил убивает только американцев, несостоятельна.
На это я ответил:
— Если он действительно взорвал британское посольство, значит, тут существует какая-то связь и англичан он ненавидит так же, как и американцев. И эта связь может стать ниточкой к разгадке.
Нэш демонстративно рассмеялся, а я не люблю, когда люди смеются над тем, что я говорю.
Кениг посмотрел на Нэша:
— Ты не согласен с Кори?
— Кори путает полицию и разведку — методы одной не обязательно подходят для другой.
— Не обязательно, — согласился Кениг. — Но иногда подходят.
Нэш пожал плечами.
— Если целью Асада Халила являются только американцы, то это не делает его каким-то уникальным террористом. Как раз напротив. Большинство террористов действуют против Америки и американцев. Это наша плата за то, что мы держава номер один, за нашу поддержку Израиля, за войну в Персидском заливе, за наши антитеррористические операции по всему миру.
Кениг кивнул, но возразил:
— И все же Халил действует уникально, он старается ошеломить
Нэш снова пожал плечами:
— Ну и что? Значит, таков его стиль, и если даже это ниточка к его будущим планам, мы все равно не сможем ее проследить. И не сможем поймать его во время выполнения террористического акта. У него миллион целей, а время и место он выбирает сам. «Миссия чайки».
Теду никто не ответил, и он продолжил:
— Вы знаете мое мнение. Я убежден: то, что произошло сегодня, как раз и было «миссией чайки». И Халила уже нет в стране. Он может нанести следующий удар в Европе, где наверняка действовал и раньше и где меры безопасности не всегда на должном уровне. Но может и вернуться сюда. Однако в данный момент лев сыт, он возвращается в свое логово в Ливии. Будет отлеживаться до тех пор, пока снова не почувствует голод.
Я не мог не возразить:
— Как раз на основании того, что мы видели сегодня, я считаю, что Халил сейчас находится в радиусе пятидесяти миль от этого кабинета. Готов поспорить с Тедом на десять долларов, что мы скоро услышим о нем.
Мистер Кениг выдавил из себя улыбку.
— Вот как? Тогда давайте мне деньги, потому что Тед уезжает за границу.
Кениг не шутил и протянул руку. Мы с Нэшем положили ему на ладонь по десять долларов, которые он затем убрал в карман. Кейт чуть ли не с возмущением посмотрела на нас. Мальчишки всегда мальчишки.
Кениг обратился ко мне:
— Значит, ты считаешь, что Халил где-то здесь. Ему известно твое имя, Джон. Как ты думаешь, не захочет ли лев отведать тебя?
Я пожал плечами. Мне не понравились ни эти львиные метафоры, ни предположение Кенига.
— Иногда охотники сами становятся жертвой. — Кениг посмотрел на Нэша. — Например, ближневосточные террористы убили двух мужчин на стоянке машин возле штаб-квартиры ЦРУ.
По выражению лица Теда было видно, что он предпочел бы забыть об этих случаях.
— Да, жертвы были сотрудниками ЦРУ, но они оказались случайными мишенями. Убийца даже не знал их. Его целью была сама штаб-квартира.
Оставив без ответа эти слова, Джек Кениг обратился ко всем присутствующим:
— Если Асад Халил все еще в нашей стране, это не означает, что у него изначально были планы убить вас. Но сейчас вы можете оказаться в списке его целей. И я думаю, что это шанс.
Я подался вперед:
— Простите? Какой шанс?
— Ох, терпеть не могу использовать слово «приманка», но…
— Очень плохая идея. Выбросьте ее из головы, — посоветовал я.
Но Кениг не желал отбрасывать эту идею и вернулся к львиным метафорам.
— Мы имеем свирепого льва, который пожирает жителей деревни. И есть охотники, которые едва не поймали этого льва. Лев зол на охотников и совершает роковую ошибку, решив напасть на них. Правильно?
Нэша, похоже, позабавили эти слова, а Кейт задумалась. Тем временем Кениг продолжил:
— Мы расскажем в «Новостях» о работе Джона и Кейт. Возможно, даже покажем их фотографии, чего обычно не делаем. Халил подумает, что в Америке принято называть имена агентов и показывать их фотографии, и не заподозрит ловушку. Правильно?