Игра мистера Рипли
Шрифт:
Джонатан покачал головой.
– Я думал об этом. Но Симона… католичка. А это значит…
Симона регулярно принимала противозачаточные таблетки, и тем самым шла на определенные уступки. Джонатан представлял себе, как католики медленно отступают: они не хотят замечать, как подтачиваются их основы, даже если и уступают то в одном, то в другом. Джорджа воспитали как католика, что неизбежно в этой стране, но Джонатан старался сделать так, чтобы Джордж понял, что это не единственная религия на свете, пытался заставить его понять, что он будет свободен в своем выборе, когда немного подрастет, и его усилия в этом направлении до сих пор
– Для нее это так непривычно, – прокричал Джонатан. Он уже привык к шуму, и ему даже нравилось, что в такой обстановке почти не слышно его слов. – Для нее это будет ударом… Такое она не сможет простить, понимаете. Речь ведь идет о человеческой жизни.
– Человеческая жизнь! Ха-ха!
– Дело в том, – сказал Джонатан, снова серьезно, – что под угрозой мой брак. Мой брак поставлен на карту – вот как обстоит дело.
Он посмотрел на Тома, который пытался следить за тем, что он говорит.
– Да разве в этом чертовом баре можно говорить о чем-нибудь серьезном! – Джонатан опять заговорил решительно. – Мы, мягко говоря, не в равных условиях. И я не вижу, как могу улучшить свое положение. Просто я надеялся, что у вас возникнет какая-нибудь идея насчет того, что мне делать или говорить. С другой стороны, не знаю, зачем вам мои проблемы.
Том надеялся, что они найдут более тихое место или посидят в его машине. Но окажись они в более подходящей обстановке, пришло бы ему в голову что-нибудь путное?
– Попробую что-нибудь придумать! – крикнул Том.
Почему все – и даже Джонатан – надеются, что он за них что-то придумает? Том часто размышлял о том, что изрядно попотел, пытаясь проторить себе дорогу. Для его собственного благоденствия часто требовались идеи, вдохновение иногда снисходило на него, когда он стоял под душем или работал в саду. Эти откровения свыше являлись к нему после напряженных раздумий. По мнению Тома, у человека не так много душевных сил, чтобы взваливать на себя чужие проблемы и решать их столь же успешно. Затем Том подумал, что его благоденствие зависит, в конце концов, и от Джонатана, и если Джонатан сломается… но Том и допустить не мог, чтобы Джонатан сказал кому-то, что он был с ним в поезде и помогал. Нет необходимости, да Джонатан принципиально не станет об этом говорить. Откуда вдруг у человека неожиданно появляются девяносто две тысячи долларов? Вот проблема. Об этом Симона и спрашивала Джонатана.
– А что, если напустить побольше туману, – наконец произнес Том.
– Что вы имеете в виду?
– Прибавку к сумме, которую врачи могли бы вам дать. Как насчет пари? Один врач в Германии заключил пари с другим, и оба вложили в вас деньги, создав что-то вроде трастового фонда, то есть вы – их доверительная собственность. Таким образом можно объяснить происхождение… ну, скажем, пятидесяти тысяч долларов из этой суммы, то есть более половины. Или вам удобнее считать во франках? М-м-м… это, пожалуй, будет более двухсот пятидесяти тысяч франков.
Джонатан улыбнулся. Идея забавная, но довольно дикая.
– Еще пива?
– Конечно, – ответил Том и закурил «Голуаз». – Послушайте. Вы можете сказать Симоне, что… что, поскольку пари кажется таким легкомысленным и даже жестоким, то вы не хотели ей об этом говорить, ведь пари заключено на вашу жизнь. Один врач поставил на вас, считая, что вы проживете… скажем, отпущенный человеку срок. В результате вам с Симоной достанется больше двухсот тысяч
Подскочил разгоряченный бармен и со стуком поставил перед Томом чистый стакан и бутылку. Джонатан уже пил вторую бутылку пива.
– Мы купили диван… вещь крайне нужная, – сказал Джонатан. – Хотим порадовать себя и покупкой телевизора. Ваша идея лучше чем ничего. Спасибо.
Коренастый мужчина лет шестидесяти коротко пожал Джонатану руку и прошел в дальний конец бара, не взглянув на Тома. Том смотрел на двух блондинок, которых развлекали болтовней трое молодых людей в брюках клеш, стоявших возле их столика. Низкорослая старая собачонка на тощих лапах жалобно смотрела на Тома, дожидаясь своего хозяина, который, держа ее на поводке, приканчивал свой petit rouge [92] .
92
Стаканчик красного (фр.).
– От Ривза давно ничего не слышали? – спросил Том.
– Давно – думаю, с месяц.
Значит, Джонатан не знал, что квартиру Ривза разбомбили, а Том не видел причин, чтобы говорить ему об этом. Это лишь подорвет его моральное состояние.
– А у вас есть какие-нибудь новости? Он в порядке?
– Право, не знаю, – небрежно ответил Том, будто Ривз не имел обыкновения писать ему и звонить. Неожиданно он почувствовал себя неуютно, будто кто-то за ним наблюдает. – Нам не пора?
Он подозвал бармена и вручил ему две десятифранковые банкноты, несмотря на то, что Джонатан тоже достал деньги.
– Моя машина справа от выхода.
Когда они вышли на улицу, Джонатан неловко произнес:
– А вы сами-то хорошо себя чувствуете? Вас ничто не беспокоит?
Они стояли около машины.
– Я из тех, кто все время беспокоится по поводу и без. Вы бы ни за что не подумали, правда? Я стараюсь предвидеть худшее прежде, чем оно случится. А это не совсем то же, что быть пессимистом.
Том улыбнулся.
– Вы домой? Я вас подвезу. Джонатан сел в машину.
Едва Том сел за руль и закрыл за собой дверцу, как почувствовал себя в безопасности, будто в комнате у себя дома. А долго ли еще его дом будет в безопасности? Том представил себе вездесущую мафию – точно вылезающие отовсюду черные тараканы. Если он, спасаясь бегством, покинет дом с Элоизой и мадам Аннет или же даст сначала им возможность уехать, мафия может запросто поджечь Бель-Омбр. Том представил, как горит или разлетается на куски от взрыва клавесин. Он вынужден был признать, что любит свой дом, испытывая чувство, более присущее женщинам.
– Мне угрожает большая опасность, чем вам, если телохранитель, тот, второй, узнает меня в лицо. Мои фото печатались в газетах, вот в чем проблема, – сказал Том.
Джонатан это знал.
– Извините, что попросил вас о встрече. Просто я ужасно беспокоюсь о своей жене. Все потому… для меня самое важное в жизни – наши отношения. Понимаете, я впервые попробовал ее обмануть. И мне это не удалось… меня это выбило из колеи. Но… вы помогли мне. Спасибо.
– Да-да. Все в порядке, – любезно проговорил Том, имея в виду их встречу в этот вечер. – Однако мне пришло в голову… – Том открыл «бардачок» и достал итальянский револьвер. – Думаю, вам надо иметь это под рукой. В магазине, например.