Игра на любовь
Шрифт:
После того, как они вышли, я максимально спокойным голосом поинтересовался:
– Что это было?
– Ты о чем, Дэн?
– Не строй из себя дуру. Я спрашиваю, что ты устроила пять минут назад.
– Ничего. Я что, не вижу, как она к тебе липнет?!
– Никто ко мне не липнет. И если я тебя еще хоть раз увижу в метре от нее,
– Я же люб..
– Молчи лучше. Я все сказал, - и, развернувшись, ушел.
Дома я старался обдумать всю ситуацию, может, Алекс прав, и действительно стоит бросить идею с этой девчонкой? Я не особо что-то потеряю. Решив не копаться в себе и не устраивать дешевый самоанализ, я пошел спать. Но вспомнив клочки бумаги, летящие мне в лицо, я понял, что не отступлю, пока она мне за это не ответит.
POV Кира
После того, как я поговорила с этим идиотом, я собралась домой. На выходе меня остановила Полина.
– Надо поговорить, - пф, о чем мне с ней разговаривать?!
– Не о чем.
– Не о чем? Ах ты, малолетняя дрянь! Маленькая стерва. Ты думаешь так просто отнять у меня Дэна? У тебя ничего не выйдет. Он мой, ясно тебе!
– и кинулась на меня с кулаками, попытавшись вцепиться мне в волосы. Мне удалось оттолкнуть её, но она все же задела мне губу, и расцарапала руки. Вскоре подошла охрана, и эту гадюку увели.
Вот ведь. Я его толком и не знаю, а у меня от него уже одни проблемы!
3. Людям свойственно меняться
POV Кира
Придя домой, я застала брата спящим на диване. Укрыв его пледом, я пошла на кухню, погреть чай, аппетита совершенно не было. Переодевшись в домашние спортивные брюки и футболку, я стала замазывать лицо мазью.
– Ай, больно, - все из-за этого идиота и его идиотки.
Сегодня Екатерина Витальевна дала мне аванс. Была подработка на свадьбе. С тех пор, как погибли наши с Мишей родители, я, можно сказать, осталась одна. Миша старше меня на семь лет. Когда в прошлом году родители попали в аварию, он спустил все деньги, что родители откладывали на "черный день" в казино и на выпивку. С работы его уволили. Еды, можно сказать, не было. Тогда я решила найти работу. Я уже была в отчаянии и готова была идти хоть разносчиком пиццы, но тут, уже ни на что и не надеясь, я пришла в клуб Екатерины Витальевны. Она сразу меня предупредила, что работать придется в полную силу. Я и не возражала.
Выпив чая, я позвонила Лиде. Лида – это моя школьная подруга.
–
– Привет. Да скучно стало.
– Опять Миша чудит? Приходи ко мне.
По голосу было слышно, что она напряглась. Она всегда тараторит, когда волнуется.
– Нет, все в порядке. Он спит. Просто одна дома. Грустно стало. Ты прости, что я тебе позвонила, ты же знаешь меня, - постаралась сказать максимально веселым голосом.
– Конечно, Кирка. Ты если что звони. Обещаешь?
– Конечно. Спи, давай иди, - улыбнулась я и положила трубку.
Мой взгляд зацепился за фото на стене. Это фото было последним, где мы всей семьей вместе. Миша с папой делают шашлык, а мы с мамой стоим рядом. По щекам потекли слезы. Как же мне их не хватает. Их и Мишу, того, который будто погиб вместе с ними. Потому что я не верю, что мой Миша, который продал свою приставку ради шоколадки болеющей сестренке, на которую сам заработал в пятнадцать лет, мог так просто взять и продать мамину золотую цепочку, которая осталась мне, и папины золотые часы.
Взяв деньги, я положила несколько тысяч в кошелек, а остальные понесла в свою комнату. Возможно, кто-то осудит: как можно прятать деньги в собственном доме? Можно, если твой брат бывший игрок. А игроков, как правило, бывших не бывает.
Осталось совсем немного. Я подсчитала, и уже через два месяца я смогу поступить в музыкальный колледж.
Достав из-под кровати неприметную картонную коробку из-под почтовых посылок, я открыла ее и впала в ступор. Пусто. Абсолютно ничего. Я просидела так около пяти минут, пока из прострации меня не вывел охрипший голос.
– О, Кирка. Поесть что-нибудь сделай. Я голодный, как волк.
– Миша, куда ты дел деньги?
– Какие деньги? Сама знаешь, у нас нет денег.
– У нас нет. Где деньги, которые лежали в этой коробке?
– Отлично. Брат ходит со старой мобилой который год, а она деньги по углам тарит. Воспитали, ничего не скажешь, - я с детства могла распознать, когда он лжет. Вот и сейчас, он смотрел по сторонам, но только не на меня.
– Я тебя ненавижу! Ты все для этого делаешь! Знаешь, сейчас, как никогда, я очень жалею, что не оказалась с родителями в той несчастной аварии, потому что тут мне еще хуже. Я знаю, тебе больно, но мне тоже не легче. И вместо того, чтобы как-то начать жить заново, ты убиваешь все хорошее, что было. Ты изменился.
– Людям свойственно меняться. Так что там с едой?
Больно. Я ему говорю все, что меня волнует за последнее время, а он вместо: «Прости, сестренка», или «Давай поговорим, сестренка» сводит все к себе.