Игра на вымирание
Шрифт:
– Ходок, здесь Крыша! Фиксируем зенитный комплекс, снижение вертолета невозможно!
Я покатился по асфальту и втиснулся за «Дракон», умудрившись при этом не выронить кейс. Пули выбили из мостовой грязное крошево и застучали по броне. Палили с улицы, вдоль переулка, и еще откуда-то сверху. Неприцельно, зато патроны не экономили.
– Крыша, здесь жарко, забирайте меня немедленно!
– Ходок, прибытие опергруппы невозможно! Повторяю, прибытие опергруппы невозможно!
От обалдения я потыкал в наушник. Невозможно – что? Вытащить меня из этой мясорубки?!
– Макс, это прямой приказ самого Блейка, – голос Лойда странно охрип. – Похоже, ты влип в случайную разборку. До идентификации нападающих активных действий не предпринимать. Макс, ты меня слышишь? Надо тянуть до последнего.
– Да вы там с ума посходили! – Я орал в комм, уже не заморачиваясь, слышат меня люди Донга или нет. – Пока вы определитесь, и от меня, и от китайцев останутся мелкие кусочки!
Комм трещал модуляциями наведенных помех.
– Крыша – Ходоку. Уточнение приказа командования. В сложившейся ситуации предпринять все возможные меры к защите лиц, находящихся в оперативной разработке, до прибытия сил поддержки. Это с самого верха, Макс! Минуя шефа…
Вот, значит, как. У нас высшие соображения, а ты операцию вытягивай. Матерясь от страха и адреналина, я высунулся из-за брони и схватил автомат начальника охраны. Все лучше, чем мой пластиковый пугач.
Тяжелые разрывные болванки пропороли асфальт и разодрали колеса «Дракона». Резина была литая, но такого калибра не держала напрочь.
Основная пальба сместилась в конец переулка, где еще оставались люди By Донга. Впереди, за горящим джипом, показались пригибающиеся фигуры в армейских «хамелеонах», и шли они явно не анекдоты рассказывать.
Водитель «Дракона» видел их не хуже меня. Корпус броневика, усеянный оспинами попаданий, дернулся вперед. Изуродованные колеса заскрежетали. Вцепившись в задний отбойник, я потащился следом. По кабине в упор шарахнула пулеметная очередь, но армированный пластик выдержал. Водитель ударил по тормозам, машина юзом пошла влево и уперлась в глухую стену. Со скрежетом врубилась задняя передача. Я бросился под задний свес одновременно с рывком «Дракона» назад. Отбойник врезался в каменную кладку. Мощный двигатель дико завыл в форсаже, с бесполезным визгом вращая колеса, но броневик не шевельнулся. «Дракон» застрял поперек переулка.
То, что делало место встречи неприступным для местной швали, при атаке серьезными силами играло против нас. Развороченная коробка джипа охраны чадила впереди, блокируя выезд, а где-то позади трещала ожесточенная перестрелка. Заклинивший поперек переулка «Дракон» впустую дергался вперед-назад, не в силах развернуться в узком каменном мешке. Вместо обычного водородника на броневике стоял форсированный дизель, но даже его мощи не хватало, чтобы вызволить четырехтонную махину. Надсадно завыв, перегретый двигатель заглох.
Волоча за ремень автомат, я прополз под брюхом машины. Нападавшие были совсем рядом. Где-то надо мной хлопнула дверь. Зашевелились, голубчики! Где твои пятьдесят боевых
Ответом мне был шквал пулеметного огня. Одна из болванок разворотила титановый диск колеса и взорвалась в десятке сантиметров от моей головы.
Ни геройствовать, ни мериться огневой мощью с пулеметами я не собирался. Надо было уходить, и быстро. С храбростью настоящего солдата я пополз задницей вперед.
Дверца в шикарный кожаный салон была гостеприимно распахнута. Сквозь гарь даже еще чувствовался приятный аромат табака. Но все портил вид By Донга, по пояс свесившегося на мостовую. Затылок и спина китайца были похожи на кровавую кашу, по руке, сжимавшей пистолет, стекала тонкая струйка крови.
Выпустив сквозь зубы воздух, я досадливо прислонился к крылу машины. Вот и доконспирировались. Полгода оперативных разработок, переговоры с военными по поводу чипов и вообще все – псу под хвост! Осталось только потерять кейс с наличностью… кстати. Я поискал его глазами, судорожно вспоминая, когда успел выронить. От сердца отлегло. Кейс валялся позади машины в паре метров от меня, целый и невредимый. Конечно, лезть за ним под пули я не собирался, но по крайней мере держал в поле зрения.
– Ходок, вижу неподвижное тело! Это что, By Донг? Ходок, прошу подтверждения!
– Здесь Ходок, – я клацнул затвором автомата, проверяя боезапас. – Все точно, это китаец. Сегодня плохой день, парни.
Комм разразился шквалом помех.
– …уделять особое внимание! Аналитики считают, что она…
– Дьявол вас раздери, Лойд! Вы не врубаетесь? Здесь настоящая мясорубка, еще пару минут без опергруппы – и поболтать тебе будет не с кем! – Над головой прошла очередь, я вжался в борт. Внутри все кипело. И эти умники еще собираются рассуждать, чем мне тут заниматься?!
Комп тревожно пискнул. Первая цель в двадцатиметровой зоне. Рванувшись, я высунулся из-за броневика, всадил очередь в размытую «хамелеоном» фигуру и нырнул обратно. Уверенное попадание. Как в тире. Комп уже пищал снова. Множественная цель… все, кранты.
Мертвое тело By Донга зашевелилось и выпало на мостовую. Чен Ло без суеты и спешки выбралась из салона и пристроилась возле меня. Мини-юбка окончательно задралась вверх, обнажая идеальные бедра, но меня больше интересовало другое. К правой руке у девушки по-прежнему был прикован кейс, зато левая легко держала на весу здоровенный автоматический «Зиг Пауэрс» с подствольником. Без всякого выражения девушка посмотрела на меня.
– Это не мои люди, – на всякий случай прохрипел я. – Я даже не догадываюсь, кто это!
Пушистые ресницы на мгновение дрогнули, левый глаз неестественно блеснул линзой камеры.
– Я знаю, – она аккуратно поправила стволом выбившуюся прядь волос. – Это совсем другие люди. Они покруче тебя, но мы выберемся.
– Ходок, веди ее! Это приказ Блейка! Самое важное сейчас – не упусти!
Ах, как бы я хотел, чтобы Лойд засунул микрофон себе в задницу! А я слушал его болтовню и даже не мог ответить!