Игра на выживание
Шрифт:
И все же для Рикса понятие «время» ассоциировалось в первую очередь не с износом отдельных деталей, а со сроком действия иридиевой батареи. Если верить встроенному счетчику – Рикс полагал, что ему все еще можно доверять, – то в его распоряжении оставалось чуть больше месяца. Рикс твердо решил на этот раз заранее поговорить с детьми о своем уходе. По крайней мере, со старшими. Но он все никак не мог собраться с духом, чтобы начать этот разговор.
Рикс почти не сомневался, что дети без него не пропадут. Старшие, которым было уже по семнадцать-восемнадцать лет, сумеют позаботиться о младших и смогут научить их всему, что знают
Риксу никак не удавалось положить конец этой холодной, демонстративно открытой враждебности, потому что, как ни старался, не мог разобраться в породивших ее причинах. Когда он спрашивал об этом Ли, тот отвечал так, что Рикс ничего не мог понять. Найденов же так и вовсе старательно избегал Рикса, а при редких встречах отмалчивался.
– Это все мальчишество, – сказал Чарли, когда Рикс поделился с ним своими опасениями. – Каждый хочет показать, что он лучше всех. Не стоит придавать этому большого значения, Рикс. Со временем все само собой уляжется.
Рикс не стал спорить с Чарли, однако выводы, сделанные бывшим уборщиком, казались ему не вполне обоснованными. Это было не соперничество, а взаимная неприязнь. Более того, демонстративно конфликтная ситуация между двумя молодыми людьми была всего лишь отражением отношения к ним остальных обитателей лагеря. Найденова многие недолюбливали. Причина у каждого была своя, но, как правило, всеми отмечалось высокомерие Сергея – младшие называли его задавакой – и его демонстративная отстраненность от всего, что происходит в лагере и вокруг него.
В последнее время Найденов редко появлялся на берегу. Вместе с парой своих приятелей, Шепиловым и Обуховым, он почти все время проводил в пещере. Он как будто считал ее своей, поэтому и к остальным относился, как к непрошеным гостям.
Случалось, Найденов появлялся на людях, когда все садились есть. Но чаще к общему столу подходил кто-то из его приятелей, брал еду на троих и уходил.
Еды хватало, поэтому Серегиным парням не отказывали. Их просто старались не замечать. Но Рикс видел недобрые взгляды. И он очень боялся, что однажды кто-нибудь спросит, а почему мы должны их кормить, если сами они ничего не делают? Боялся, потому что не знал, что на это ответить. Позиция, выбранная Найденовым, казалась ему неправильной и странной. Чего добивался Сергей? Или, лучше спросить, чего он ждал?
В глубине пещеры имелся небольшой грот, попасть в который можно было лишь ползком, по узкому проходу. Найденов забивался туда, когда в пещере становилось слишком людно. Что прятал Сергей в своем тайном убежище, не знал никто – возле лаза в грот непременно дежурил один из его приятелей. Устраивать свару из-за ерунды никто не хотел. Как сказал как-то раз Васанти:
– В «Книге постоянств» императора Ху написано: «Если человек хочет совершить глупость, не стоит ему мешать. Иначе в глазах других сам будешь выглядеть глупцом». Нравится ему жить, как крысе, в норе,
И на этом вроде как была поставлена точка.
Сейчас, когда непрекращающееся ненастье загнало всех в пещеру, Найденова и его приятелей снова не было видно.
К Риксу подошел Ли.
– Зарядил, однако, дождик, – сказал он, присаживаясь рядом.
– Да, льет как из ведра, – ответил Рикс.
Робот знал, что, если люди заводят разговор о погоде, значит, на самом деле они хотят поговорить о чем-то куда более серьезном. Тема погоды – всего лишь необходимая прелюдия. Это объяснил ему Чарли. Вот только для чего требовалось такое вступление, Рикс все равно не понял.
– Рикс, нужно что-то делать с Серегой.
– А в чем проблема?.. – робот был несколько удивлен тем, что вопрос, поставленный Ли, оказался созвучен его мыслям. Поэтому он не сразу нашел, что ответить. – То есть я понимаю, что ты имеешь в виду… Но почему именно сейчас?
– Мы все сидим здесь вот уже третий день. За все это время Найденов и его приятели вылезали из своей норы только за тем, чтобы поесть. Ну, и еще, чтобы за угол сбегать.
– Да, за угол, – кивнул Рикс.
Он знал, что означает сей эвфемизм.
– Он нас игнорирует.
– Тебя это злит?
– Меня? Нет! Но других это раздражает. Он даже девчонкам, которые еду готовят, «спасибо» не говорит. Посуду за собой не моет.
– Да, я понимаю, – кивнул Рикс. – Что ты предлагаешь?
– Надо поставить эту троицу перед выбором – или они живут вместе со всеми, а значит, пусть занимаются чем-то полезным, или пускай убираются.
– Им некуда идти.
– Это их проблема.
– Нет, так не пойдет, – покачал головой Рикс. – Мы все должны держаться вместе. Нас и без того мало.
– А ты не думаешь, что, если так будет продолжаться, скоро у Найденова появятся новые друзья?
– Не понимаю?..
– Он и его приятели живут, ничего не делая, получая готовым все, что хотят. Кому-то может приглянуться такая жизнь. И что тогда? Одни будут работать, чтобы кормить других?
– Не думаю, что до этого дойдет…
– Не дойдет, потому что я этого не допущу. Рикс, если ты не хочешь объяснить Найденову, что он ничего не представляет и никому здесь не нужен, то я сам это сделаю. А если потребуется, выволоку его из норы, в которой он прячется.
– Давай не будем торопиться, Энг, – довольно неловко попытался сгладить ситуацию Рикс.
– Торопиться? – удивленно поднял брови Ли. – По-моему, мы и без того уже слишком долго ждали, когда он сам одумается. Не веришь мне – спроси у других! Тебе все скажут, Найденова пора на место поставить! Иначе он совсем зарвется!
– Ну, при чем тут «не веришь», Энг? Мы что, с тобой первый год знакомы?.. Мне Чарли рассказывал про книгу, в которой речь идет о группе детей, попавших на необитаемый остров. Они, как и мы, остались одни, без взрослых. Им хватило всего нескольких дней для того, чтобы превратиться в дикарей и начать охотиться друг на друга. Нам же шесть лет удалось прожить без серьезных конфликтов и ссор. Я считаю, в этом заслуга каждого из нас. Понимаешь?.. Мы ведь не только научились добывать еду и защищать себя от непогоды. Мы научились чему-то гораздо большему. Мы поняли, что самое главное – всегда оставаться людьми… И я не хочу, чтобы все, что мы создали за эти годы, пошло прахом. Из-за одного, не слишком умного человека.