Игра не на жизнь. Проходная пешка
Шрифт:
«Иди»
«А ты?»
И опять ни ответа, ни объяснения.
«Я не пойду!»
«Иди… не бойся. Он тебя отведет отдохнуть»
«А ты?»
«Иди!» - с нажимом.
Ладно, пойдем. Хоть не хочется оставлять тебя одного среди этих жрецов. Страх как не хочется. Сердце болит, когда я подумаю, что нам надо разлучиться. Как бы чего не случилось, пока меня нет рядом!
Уходя, я обернулась. Жрецы окружили Тауэра и повели его в противоположную моей сторону в искусно сплетенный ветвями деревьев проход. А мне ничего не оставалось, как последовать за своим ведущим, рассматривая по пути
Небольшие ручейки пересекали мостики с ограждениями из живых корней и веток, склоняющихся к воде. Цветы и травы огородили дорожки от одного дома к другому. Сами домики имели форму шалашей с резными стенами, густо оплетенными вьющимися кустарниками. Но ни в одном домике я не увидела окон. Никаких.
Жрец подвел меня к очередному изящному мостику и посторонился пропуская. На той стороне меня ждала, ласково улыбаясь, женщина. Она махнула рукой, приглашая к себе, и чуть склонилась. Я перешла через мостик. Жрец не последовал за мной, а поклонившись женщине, развернулся и ушел. Вот и славненько - его вытянутая рожа меня успела поднапрячь.
Женщина проводила меня в один из таких домиков-шатров. Внутри он был выложен белым и светло-коричневым камнем. Резные стены тоже оказались из камня, а сквозь прорезанный орнамент тугими лучиками пробивался свет. И отражался на водной глади бассейна. Эльфийка показала мне, что я должна раздеться и войти в воду. Первая ванна с того момента, как я вышла из дома - кайф! Вода оказалась чуть горячее, чем я люблю, но не кипяток - и хорошо! Я расслабилась и позволила себе ни о чем не думать. Принятие ванны - это целый обряд и если не расслабить тело и душу, то пользы от ванны никакой.
Сколько я так пролежала, я не считала. Вода смыла усталость и боль от ран, напряжение последнего месяца и волнения - иногда надо позволять себе отпустить свои страхи на волю. Женщина сидела на коленях рядом с бассейном и когда увидела, что я открыла глаза, протянула мне кусочек дерева. Я с осторожностью взяла, не зная, что мне с ним делать. Эльфийка показала руками, что я должна водить деревяшкой по телу и волосам. Первые же недоверчивые движения вместо ожидаемой шершавости наградили меня густой пеной. Мыльное дерево! Примем к сведенью. Женщина помогла мне намылить и промыть порядком отросшую шевелюру. Не думала, что у меня волосы уже ниже лопаток, а непослушная челка пытается достать до кончика носа. Я показала эльфийке движение, будто хочу пальцами обрезать челку и она подала мне ножницы. Без зеркала. Пробовали вы когда-нибудь подстригать челку без зеркала? В общем, что получилось - то получилось. На глаза не лезет и славненько!
После купания эльфийка меня умастила какой-то мазью, сразу снявшей воспаления и боль, одела в мягкие шелковые штаны и рубашку неопределенно бежевого цвета с многочисленными пуговичками и завязочками. Я с тоской посмотрела на мои видавшие виды, порванные черные штаны, заляпанные и грязные до такой степени, что даже притрагиваться страшно и вытащила из-под груды одежды оружейный пояс. Если не отобрали сразу, то можно
Вот так бренча на фиг никому не нужным железом, я прошла в другую беседку, где был готов обед. Тоненькие кусочки всевозможных цветов и консистенций, украшенные листочками в которых смутно угадывались петрушка и укроп. Даже масло они умудрились свернуть прозрачными колечками и выложить наподобие цветка на тарелке. Нарушать этот цветочно-воздушный натюрморт своими грязными лапами было боязно. Эльфийка протянула мне две палочки, как в Китае - а я-то думала где ножи и вилки!
– и первая взяла розовую пластинку. Оказалось мясо. Очень вкусное. Больше рефлексировать по поводу нарушения красочно оформленного стола я не стала. Еда - она и в Африке еда.
Только к вечеру на наш тихий островок пришел жрец. Слава богам, что не утренний. Этот был моложе, и морда еще не приняла скорбно-надменное выражение превосходства над окружающими. Сильда проводила меня до мостика, но дальше не пошла. Очаровательная эльфийка, добрая и веселая, самая естественная из всех, которых я видела. Жаль только, что поговорить не удалось. Ее плавный напев и мужской говор отличались, как два разных языка - вроде бы говоришь одинаково, а звучание разное. Так что понимала я ее через десятое на двадцатое, как и она меня. Получается, что Изначальный влил в меня мужской диалект эльфийского. Оно и понятно - сам ведь мальчик, а не девочка.
Покинув островок спокойствия, я ощутила, как над всем лесом повисла давящая атмосфера ожидания. Солнце все так же светило, но казалось, что между солнцем и землей повисла натянутая отражающая пленка, не дающая солнечному теплу согреть землю.
Мы пришли на большую поляну, окруженную высоченными дубами. Вкруг, по контуру деревьев стояли высокие стулья с резными спинками. Их было пятнадцать. И на каждом сидело по жрецу. Чуть правее от центра поляны на пространстве очищенном от травы, стоял Тауэр. Его не переодели и даже, кажется, не накормили.
«Тауэр, ты как?» - тихонько спросила я и получила удар по мозгам, будто молотком между бровей двинули. Ну ни хрена ж себе!
– Не говори с ним.
– Лэйдэрин стоял сзади.
– Это Совет Жрецов. Здесь все под их контролем.
– Мог бы раньше сказать!
– я потерла лоб, куда врезался воображаемый молоток и с тоской посмотрела на Тауэра. Как всегда каменное лицо с выражением безграничного спокойствия и отрешенности.
– Пройдите, госпожа Леттлерг, - я вышла на середину поляны.
– Не могли бы вы нам подробно рассказать, как вы спасли Изначального?
Могу, чего не мочь-то. Информация не секретная… для вас. Когда я закончила, посыпались вопросы:
– Кто еще знал об Изначальном?
– Кроме Тауэра - никто.
Легкое помутнение.
– Подумайте и отвечайте честно.
– Его кровный брат, Рандир.
Надеюсь, господа жрецы, мои личные отношения с Рандиром вас не интересуют?!
Вопросы ограничивались Изначальным, действиями скайль-т-тэйлей и моим общением с ними. Отдельно пришлось описать Ритуал. Когда речь зашла о моем пожелании жрецы возбудились, зашушукались.