Игра одиннадцати
Шрифт:
– Мне бы подготовиться, – скованно улыбнувшись, произнесла Ева голосом скромницы.
Но тучный мужчина резко ответил:
– Так ты будешь петь или у тебя есть множество предлогов, чтобы этого не делать?
– Буду, – уверенно выдала Ева.
Но внутри все дрожало и сжималось. Она не пела четыре года, с того самого дня. Не могла переступить через воспоминания. Ева вздохнула, пытаясь унять бешено колотившееся сердце. Убрала руки за спину, пряча дрожь.
– Микрофон? – спросила Ева, в поисках любого предлога, чтобы оттянуть момент.
–
Ева кивнула и попыталась сглотнуть. Как назло, во рту все пересохло.
– Можно воды? – спросила Ева и закашлялась.
Через несколько секунд в комнате вновь появилась девушка из приемной и протянула Еве бутылку. Ева медленно глотнула, чтобы как-то остудить разгоряченную голову. Если она не станет петь, то точно не пройдет отбор. Они решат, что она слабачка и не готова даже на это, чтобы приблизиться к мечте. Но предать свою клятву?
Мужчина кашлянул. Ева оторвалась от бутылки и поставила ее на пол у стены. Она сжала губы, сдерживая злость на себя и на них, встала перед экраном, закрыла глаза, вернулась в прошлое и стала тихо петь единственную песню, которая в такие моменты звучала в ее мыслях.
Поздно, слишком поздно просить прощения.Ты не успел. Не нашел спасения.Ты выбор сделал, разбив в осколки счастье.Ты выбор сделал, поверив в чужие сказки.Когда Ева допела, то открыла глаза и увидела мягкую улыбку на лице женщины. Лица мужчин не выражали никаких эмоций. И тогда она выдохнула, решив, что провалилась. Тучный мужчина вновь заговорил:
– Это все, на что ты способна?
– Нет, конечно, нет. Я способна на большее, – торопливо проговорила Ева, мысленно перебирая, что она могла им предложить.
«Может, упасть и начать отжиматься? Или сделать колесо? Что, черт возьми, им еще нужно?»
Паника начинала заполнять ее мысли.
– Вам показать еще что-то? – хрипло спросила Ева.
– У нас закончилось время, – резко ответил мужчина. – Ожидай в коридоре.
«Твою же!» – выругалась про себя Ева.
Она почти мило улыбнулась и вышла, хлопнув дверью. Ева нарушила свою клятву, а у них время закончилось? Хотелось высказать все, что она думает про чертову игру, послать всех в ад, пожелать, чтобы они навечно остались на поверхности. Ева мысленно произносила тираду, выплескивая свою злость. Но, когда слов для других не осталось, внутри уже плескались безнадежность и обида на саму себя. Эти люди были ни при чем. Это она провалилась. Она подошла так близко, и нет бы сделать сразу то, что нужно. Она устроила весь этот концерт с водой и сомнениями. Шанс был такой реальный, прямо перед ней, а она его
«Интересно, что бы они тогда попросили продемонстрировать? Как разбивать нос противнику? Или запрещенные удары?»
Ева прошла до дивана и рухнула на него, спрятав лицо в ладони.
– Эй, ты как? – спросил приятный мужской голос.
«А что, не видно?» – хотела сказать Ева, но промолчала.
Она подняла голову и глянула на незнакомца. Красивый, высокий, накачанный парень, улыбаясь, смотрел на нее. Одет он был в белую обтягивающую футболку и светлые резиновые штаны.
«Видимо, зарабатывает нормально, белый – очень непрактичный цвет».
На ногах у него были белоснежные литые подошвы с утолщенным нижним краем.
Ева тихонько хмыкнула и подумала: «Трудится на Островах? По поверхности в таких не походишь, сразу станут серыми и заляпанными».
Его появление отвлекло ее от гнетущих мыслей, и она попыталась чуть улыбнуться. Но во рту все еще стояла засуха.
– Пить хочешь? – спросил парень, словно прочитал ее мысли.
Ева кивнула, ее вода осталась в кабинете. Парень протянул бутылку.
– Я не пил из нее, запасная.
«Запасная? Кто же ты, парень? Отдаешь целую бутылку чистой воды без примесей незнакомой девушке».
– Спасибо, – прохрипела Ева и сделала несколько больших глотков. Закрутила крышку, но бутылку не отдала.
– Ты как? – вновь поинтересовался он, все еще стоя напротив нее.
– Бывало лучше.
– А что так?
– Провалилась, – удрученно ответила Ева.
– Тебя не взяли? – удивился парень.
– Пока не знаю. Скорее всего, нет.
– Жаль. А меня взяли.
Ева внимательно прошлась по нему взглядом.
«Может, он убийца? – тут же подумала Ева. – Нет. Слишком красивый и “чистый”».
Убийц она до этого вживую никогда не видела, но и представляла их как-то иначе.
– Поздравляю, – буркнула она.
– Не парься. На игре жизнь не заканчивается.
– Ага. – Ева хмыкнула, прощаясь с надеждой.
– Ну все, я погнал. Размещение за городом и подготовка к старту. Здорово, да?
– Класс, – без эмоций сказала она.
– Ева, пройдите в кабинет, – произнесла девушка, прерывая повисшее в приемной молчание.
Ева поднялась и, волоча ноги, направилась в комнату. Шла медленно, словно на оглашение приговора.
«Вот был шанс… И вот его уже нет».
Она вошла в помещение, плечи опущены, голова поникла, все силы ушли на моральное угнетение себя.
«Вернусь домой и пойду на ринг. Надо вытряхнуть из себя всю эту пыль».
– Ева, – произнесла женщина.
Ева подняла голову и посмотрела на своих судей. Нужно было улыбнуться, но губы отказывались изображать что-то кроме досады.
– Голоса разделились. Миллионы человек хотят попасть в «Александрию». Миллионы человек следят за играми, болеют за своих героев.