Игра престолов. Битва королей

Мартин Джордж Р.Р.

Огонь перекидывался с одного дома на другой. Вот вспыхнуло дерево, и его ветви оделись пляшущей рыжей кроной. Все, кто был в крепости, поднялись – одни стояли на стенах, другие унимали испуганных животных внизу. Что-то стукнулось об ногу Арьи – она посмотрела и увидела маленькую плаксу.

– Уйди! – крикнула Арья, выдернув ногу. – Что ты здесь делаешь? Беги спрячься, глупая.

Всадники остановились перед воротами.

– Эй, в крепости! – крикнул рыцарь в высоком остроконечном шлеме. – Откройте именем короля!

– Это

которого же? – отозвался старый Рейзен, не успел Уот его остановить.

Йорен взошел на стену у ворот со своим выгоревшим черным плащом на шесте.

– Оставайтесь там, где вы есть! – прокричал он. – Жители покинули город.

– А ты кто такой, старик? – осведомился рыцарь. – Трусливый пес лорда Берика? Если этот жирный дурак Торос с тобой, спроси его, как ему нравится огонь, зажженный нами.

– Нет здесь таких. Только парни для Ночного Дозора. Нам до вашей войны дела нет. – Он поднял шест повыше. – Не видите, что ли, что знамя у нас черное?

– Это также цвет дома Дондаррионов, – заметил вражеский знаменосец. Теперь Арья разглядела его флаг: золотой лев на красном поле. – Эмблема лорда Берика – пурпурная молния на черном.

Арья вдруг вспомнила, как бросила в Сансу апельсин и забрызгала соком ее дурацкое шелковое платье. Тогда на турнире был какой-то южный лорд, и глупая сестрина подружка Джейни в него влюбилась. У него была молния на щите, и отец Арьи послал его отрубить голову брату Пса. Как будто тысячу лет назад это было, в другой жизни, с другим человеком… с Арьей Старк, дочерью десницы, а не с сироткой Арри. Разве Арри мог знаться с лордами?

– Ты что, слепой? – Йорен помахал плащом из стороны в сторону. – Где ты видишь тут свою поганую молнию?

– Ночью все знамена черные, – ответил рыцарь в остроконечном шлеме. – Открывай, не то мы будем считать вас разбойниками, стакнувшимися с врагами короля.

Йорен плюнул.

– Кто вами командует?

– Я. – Другие всадники расступились, давая дорогу, и пламя отразилось в броне боевого коня. Командир был грузный человек с мантикором на щите и витыми узорами на стальном панцире. В открытом забрале шлема виднелась бледная свинячья образина. – Сир Амори Лорх, знаменосец лорда Тайвина Ланнистера из Бобрового Утеса, десницы короля. Настоящего короля – Джоффри. – Голос у него был высокий и тонкий. – Его именем приказываю вам открыть ворота.

Город горел, в воздухе стоял дым, и красных искр было больше, чем звезд.

– Не вижу в этом нужды, – нахмурился Йорен. – С городом делайте что хотите, нам до него дела нет, а нас оставьте в покое. Мы вам не враги.

«Смотрите вашими глазами», – хотелось Арье крикнуть людям внизу.

– Разве они не видят, что мы не лорды и не рыцари? – прошептала она.

– Я думаю, им все равно, Арри, – шепнул в ответ Джендри.

Она посмотрела на лицо сира Амори, как Сирио учил ее смотреть, и поняла,

что Джендри прав.

– Если вы не предатели, откройте ворота, – настаивал сир Амори. – Мы убедимся, что ты говоришь правду, и продолжим свой путь.

Йорен жевал кислолист.

– Говорю тебе – здесь никого нет, кроме нас. Даю вам слово.

Рыцарь в высоком шлеме рассмеялся:

– Ворона дает нам свое слово.

– Ты, часом, не заблудился, старик? – хохотнул кто-то из копьеносцев. – Стена далеко к северу отсюда.

– Еще раз приказываю тебе именем короля Джоффри доказать свою верность ему и открыть ворота, – сказал сир Амори.

Йорен долго думал, жуя свою жвачку, потом плюнул и сказал:

– Что-то не хочется.

– Я так и думал. Вы отказываетесь подчиниться приказу короля и тем изобличаете себя как мятежников, черные на вас плащи или нет.

– У меня тут мальчики. Дети.

– Дети и старики умирают одинаково. – Сир Амори лениво поднял кулак, и кто-то метнул копье из тени, отбрасываемой пожаром. Копье, должно быть, метило в Йорена, но попало в Уота рядом с ним. Острие вонзилось в горло и вышло из затылка, темное и влажное. Уот схватился за древко и мешком свалился со стены.

– Возьмите крепость и убейте их всех, – скучливо произнес сир Амори. Полетели другие копья. Арья дернула Пирожка за полу камзола, пригнув его вниз. Снаружи гремели доспехи, шуршали мечи, вынимаемые из ножен, копья стукались о щиты вперемешку с руганью и топотом копыт. Над головами у них пролетел, роняя искры, факел и шлепнулся в грязь на дворе.

– К оружию! – вскричал Йорен. – Станьте пошире и защищайте стену там, где они будут атаковать. Косс, Утрег, держите калитку. Ломми, вытащи копье из Уота и стань на его место.

Пирожок стал доставать свой короткий меч и уронил его. Арья сунула клинок ему в руку.

– Я не умею с ним обращаться, – сказал он, глядя на нее белыми глазами.

– Это легко. – Но ложь застряла у Арьи в горле, потому что за парапет ухватилась чья-то рука. При свете горящего города Арья видела ее так ясно, словно время остановилось. Толстые мозолистые пальцы с курчавыми черными волосками между костяшками, с грязью под ногтем большого пальца. Страх ранит глубже, чем меч, напомнила себе Арья, когда вслед за рукой показалась верхушка круглого шлема.

Она взмахнула Иглой сверху вниз, и кованная в замке сталь рубанула прямо по костяшкам.

– Винтерфелл! – закричала Арья. Хлынула кровь, пальцы отлетели прочь, и шлем исчез так же внезапно, как и появился.

– Сзади! – завопил Пирожок. Арья обернулась. На стену лез другой солдат, бородатый и без шлема, держа кинжал в зубах, чтобы освободить обе руки. Когда он перекинул ногу через парапет, Арья ткнула мечом ему в глаза. Игла не коснулась его – он отшатнулся и упал. Хоть бы он хлопнулся лицом вниз и язык себе откусил.