Игра реальностей. Дрейк

Мелан Вероника

Я была в Праге.

И теперь точно поняла, что умею «переноситься».

Этот город был настоящим. Настолько настоящим, насколько вообще может быть. Булыжники, камни, люди, сидящие на треногих стульчиках художники, рисующие портреты, проходящие мимо японские туристы с неизменными камерами на шеях. В основном, люди, как я уже заметила, шли мимо кафе к знаменитым часам, что находились где-то справа от меня. Что-то было в них такое особенное, что толпа в том месте не редела, а, казалось, только

увеличивалась.

А мне было плевать на часы. И Прагу я всегда хотела увидеть, но не таким образом.

Руки медленно сжались в кулаки.

Теперь я точно изгой. Никогда и ни с кем не поделиться мне этой тайной, ни одному человеку не рассказать о произошедшем. Дар это или проклятье? Откуда вообще взялся этот чертов «талант» к перемещениям?

Второй раз не мог быть ошибкой. Да и глупо было отрицать очевидное.

Если раньше я думала, что какой-то парк мог мне померещиться, то Прага точно была Прагой.

А узнала я это из магнитов, которыми были облеплены двери местных туристических магазинов. Мне никогда теперь не забыть того шока, когда я прочитала название чужеземного города своими глазами. Запыхавшаяся, взмыленная и паникующая я бегала по незнакомым местам, пытаясь понять, что же снова произошло.

Ничего особенного. Просто еще один перенос. И больше я не дышала, как конь, не выламывала в отчаянии руки и не ревела. Просто приняла ту истину, которая была. Я — не такая, как другие. И я могу переноситься.

Что бы это ни значило.

И это навсегда теперь отделило меня от общества. Стало тяжелой тайной, которая никогда никому не откроется, которая заставит меня сползти еще на ступень вниз по социальной лестнице. Я и раньше не была общительной, а теперь вообще рта не раскрою. Да и зачем? Чтобы издевались, засмеивали, сочувствовали, качали головами или изучали, накачивая современными психотропными средствами? Ведь какой прорыв в массах мог случиться, если бы избранные научились делать то же, что и я? Да власти бы годы потратили, держа меня в клетках и на больничных столах, лишь бы выявить секретный ингредиент, открывающий двери человеческому телу в другие места.

А я об этом не просила. Я злилась. Я и не хотела особенно отличаться, мне и раньше-то друзей завести почти не удавалось, а теперь о них можно совсем забыть.

В сознании что-то изменилось.

С понимаем того, что я «другая», пришло и новое отношение к старым вещам. Что-то вдруг стало мелочным и суетливым, не заслуживающим больше внимания.

Откуда-то возникла во мне новая часть — холодная и рассудительная, почти не дающая эмоциям просачиваться на поверхность. Видимо, защищающая разум от «перегрева», словно реле. А ведь я такой раньше не была.

Значит, так тому и быть. Теперь многое поменяется. Очень многое.

Я вдруг

громко и хрипло рассмеялась, напугав проходящих мимо туристов.

А ведь как хорошо начинался день!

Все было обычно, понятно и привычно. Офис, разговаривающая по телефону директриса, уехавшая куда-то по делам заведующая, уткнувшаяся в мобильник Таня. А потом, черт бы ее дернул, радуясь отсутствию начальства, ко мне повернулась Ленка…

— Динка! Я таких новых обоев на рабочий стол накачала. Закачаешься!

Ее энтузиазм заражал.

— Да что ты? Покажи! — я подлетела к ее столу.

— Смотри! Города мира! — она быстро перелистывала отличного качества изображения. В несколько из них я влюбилась с первого взгляда. — Переписать тебе?

— Конечно! — я уже даже выбрала, какое именно поставлю себе на заставку. Давно пора было сменить этот скучный зеленый листочек с каплями, снятый крупный планом. Листочек был приклеен к рабочему столу еще с тех времен, как я первый раз включила служебный компьютер. А города я любила.

— Держи!

Картинки уже перекочевали на личную Ленкину флешку.

— Спасибо!

Тут же переписав приобретенное «богатство» на жесткий диск, я вернула флешку и принялась искать то изображение, которое уже приглядела. Через секунду оно было найдено и закреплено на рабочем столе.

Я удовлетворенно откинулась на стуле: красота-то какая! Красивая просторная площадь — сразу видно, что старинная, — высокие остроконечные башни, серые, желтые, бежевые домики, прилипшие друг к другу.

— Лен! — позвала я подругу. — А вот это где?

Места, к сожалению, подписаны не были. Я повернула к подруге монитор.

— Не знаю… — отозвалась коллега. — Наверное, где-то в Европе. Я там точно не была.

Она хихикнула.

* * *

А вот я теперь была.

И мне было не смешно.

Я стояла на точно той самой площади с новой заставки на моем рабочем столе. А все потому, что на обеденном перерыве решила еще раз полюбоваться понравившейся картинкой и царившей там атмосферой. И долго разглядывала детали, представляла, каково было бы пройтись по тем булыжникам, как мог бы пахнуть воздух.

Стоило бы задуматься… уж после того случая с парком-то точно. Но я почему-то забыла и все глубже уходила в фантазии, в ощущения. Очень нравилось представлять на своем лице солнце и знать, что не нужно сегодня идти в офис. Что это — мои каникулы где-то там, далеко.

Что ж, каникулы я себе обеспечила. Точно.

Как произошел сам «переход», как и в случае с той ночью, я не заметила. Просто представляла, что стою там, среди туристов и нежусь на солнце. А потом выяснилось, что я и стою там, среди туристов и нежусь на солнце.